«Астаховгейт»

20 февраля Астахов вынужден был признать: Лора Шатто, приемная мать Максима (в Штатах он получил новое имя — Макс Алан Шатто) не избивала его до смерти. Ребенок погиб по ее недосмотру, а это, мол, по законам штата Техас — тоже уголовное преступление. Штат Техас в ответ хранил молчание. В тот же день Госдеп США обвинил Астахова в «безответственных заявлениях». Тем не менее 21 февраля Константин Долгов, выступая в Думе и демонстрируя завидную — в отличие от техасских шерифов — осведомленность, заявляет: предварительные результаты вскрытия тела малыша все же дают основания верить в версию о насильственной смерти. Проходит пара часов, и теперь уже полиция штата Техас впервые официально опровергает заявления Астахова и Долгова: мальчик потерял сознание, играя со своим младшим братом Кириллом во дворе дома (а не на детской площадке, как уверял наш детский омбудсмен), мать вызвала скорую, но спасти ребенка не удалось. К этому моменту российским дипломатам в США уже приходится извиняться перед американскими коллегами за горячность российских чиновников. В Москве, тем временем, гнут свою линию: на заседании думского Комитета по делам семьи, женщин и детей депутаты вовсю клеймят Америку, а Долгов заявляет, что эпизод с Максимом Кузьминым станет «ключевой темой» на предстоящей в ближайшие дни первой встрече главы МИД РФ Сергея Лаврова с новым госсекретарем США Джоном Керри. «Это весьма сильное преувеличение», — так прокомментировал информацию Долгова дипломатический источник The New Times в Вашингтоне.

В 300-миллионной Америке ежедневно по разным причинам умирает немало детей, так что поначалу пресса новостью о гибели 21 января Максима Кузьмина не заинтересовалась. Ровно до того момента, пока об этом не написал в своем твиттере 18 февраля Павел Астахов. «По заключению патологоанатомов, у малыша многочисленные повреждения», — пишет омбудсмен, добавляя при этом, что приемная мать пичкала малыша сильными психотропными препаратами… Уже на этом этапе информация, представленная Астаховым, расходится с реальностью, хотя проверить ее ничего не стоило. Дальше — больше.

Тело ребенка отправили на вскрытие в соседнее графство Таррант и 30 января предали земле. Предварительные результаты вскрытия уже есть, полиция решила не предавать их огласке, но американские журналисты попытаются получить их через суд на основании «Закона о свободе информации». Окончательный же отчет о вскрытии будет готов нескоро. Власти говорят о двух-трех месяцах, что вполне нормально для токсикологической экспертизы, призванной установить применение тех самых «психотропных препаратов», о которых писал Астахов. Сроки подобных экспертиз не отличаются и в России, к тому же могут проводиться и после похорон: в морге на такой случай оставляют части тканей. В этом свете кажутся странными детали касательно жестокого избиения ребенка перед смертью, которыми потрясали российские омбудсмены, ссылаясь на американские правоохранительные органы. «Я рада, что они обладают рентгеновским зрением и видели какой-то отчет, — саркастически заметила газете «Одесса Америкэн» судебно-медицинский эксперт Сондра Вулф. — Я понятия не имею, откуда они это взяли». По словам эксперта, ее ведомство такой информации не передавало даже местной прессе, что уж говорить о россиянах.

Полиция сообщила, что жалоб на дурное обращение приемных родителей с Максом и Кириллом не поступало, хотя местный шериф Марк Дональдсон позже подтвердил наличие синяков на теле мальчика. Но тут же заявил, что следователи пока не могут сказать, не являлись ли они следствием обычных мальчишеских забав: «Мы выясним, что произошло! — сказал Марк Дональдсон агентству Рейтер. — Для меня он техасский мальчонка, а не русский».

„

Полиция сообщила, что жалоб на дурное обращение приемных родителей с детьми не поступало

Осторожны специалисты и в оценках якобы назначенного мальчику приемной матерью лечения. 20 февраля российский МИД заявил, что Лора Шатто давала ему сильнейшее психотропное средство «Риспердал», которое назначается взрослым пациентам при шизофрении. Но в США это лекарство может быть прописано и детям, правда, чуть постарше, чем Макс. В частности американское Федеральное управление по вопросам качества продовольствия и медикаментов в августе 2007 года одобрило использование данного препарата для лечения шизофрении и для «непродолжительных по времени курсов» при биполярном расстройстве у пациентов в возрасте от 10 до 17 лет. Наряду с этим лекарство разрешается давать для снятия раздражительности у детей в возрасте от 5 до 16 лет, страдающих аутизмом.

Один из русскоязычных врачей, занимающий достаточно серьезный пост в госпитале в Вашингтоне, сказал The New Times, что нельзя сравнивать отечественный и американский подходы к лечению. «Риспердал» мог быть выписан неврологом или психиатром, который должен был быть хорошо осведомлен о возможных побочных эффектах и ограничениях, в числе которых сердечная аритмия, брадикардия и усиленное сердцебиение», — заметил медик. Не получив окончательных результатов экспертизы, не уверена в применении психотропных средств и полиция.

«Конечно, смерть Макса — это ужасно, — говорит директор международных программ расположенной в штате Массачусетс компании «Широкий горизонт для детей» Сара Мрэз, работавшая до недавних пор и с Россией. — Не все случаи усыновления успешны, и некоторые родители совершают насилие над приемными детьми. Обычно страны пытаются вместе свести подобные случаи к минимуму. Но то, что происходит сейчас в этой сфере между США и Россией, больше напоминает обмен ударами. На детей спроецировано историческое противостояние между Москвой и Вашингтоном».

Покуда американские власти занимаются расследованием обстоятельств гибели Макса Шатто, а некоторые российские политики пытаются замести следы «Астаховгейта», глава думского Комитета по вопросам семьи, женщин и детей Елена Мизулина заявила вдруг 21 февраля, что в России ежегодно умирает 300 усыновленных детей, причем власти попросту не знают, от чего. Уж не намек ли это на то, что Павлу Астахову, возможно, стоит заняться своей непосредственной работой, а именно — защитой прав детей на родине, а не за океаном.