А по векам гуляет воронье

Что-то наша история за Пушкиным не успевает — уже который век. Казалось бы, поэт все сказал о Пугачеве. Но вот минуло 240 лет с тех трагических событий, и ни власть, ни авторы учебников это не переварили.

Надоело слышать, как весь синклит «пристяжных» историков и политологов (если не с помойки, то с Поклонки) обвиняет несчастную интеллигенцию в развязывании пугачевского бунта. А ведь следствие никакой связи между Радищевым и Пугачевым не выявило.

Казаки были люди гулящие, от Стеньки до Емельки, от Емельки до их наследника Махно и комбедов. Но как бы они подняли крестьян, если бы те не были крепостными? Однодворцы (лично свободные) в бунте не участвовали. Зажиточные, грамотные фермеры — мечта Столыпина и Витте — ни за каким Пугачевым бы не пошли. Екатерина Великая хотела, но не посмела освободить крестьян. Ее основной «электорат» — дворяне-землевладельцы — был против. А права Екатерины на престол не были бесспорны. Лишь ее правнук, Александр II, посмел освободить крестьян. Но слишком поздно.

Через 44 года, в 1905-м, «емелек» еще остановили. Но еще 12 лет — и гремучая смесь пугачевых и честолюбивых швабриных взорвала страну. Россия опять не успела. Ни со средним классом, ни с ответственным перед Думой правительством, ни с земельной реформой, ни с просвещением.

У Пушкина ясный контекст: Пугачев — крупная личность, иногда бывает великодушен, но он неправ, потому что лжет, и лжет неумело (насчет своего статуса императора), и потому что он жесток. За что убивать всех дворян подряд, даже таких небогатых и безобидных, как родители Маши? Классовая ненависть? И какой же он тогда император? Поэтому прав Петруша Гринев, а Швабрин — подлец.

Наши учебники (вплоть до нынешних) делали из Пугачева народного героя (из-за этого «героя», кстати, и сел Радищев: Екатерина со страху забыла про гласность). И немудрено: наследник Швабрина Ленин умело использовал мятежную люмпенскую стихию, чтобы добиться своих безумных целей.

Так и жили до 1991 года: Ленин — в Мавзолее, Пугачев — в учебниках как предшественник. И зря Емельян сравнивал себя с орлом, лучше бы сравнил с вампиром. Ведь те тоже пьют свежую кровь. Впрочем, пугачевский анекдот насчет спора орла и ворона неубедителен. В жизни все не так: за кровопийцами приходят труполюбы, и приходят надолго. Может, и на 300 лет. «А по полям жиреет воронье, а по пятам война грохочет вслед» (Булат Окуджава). Вот вам и история СССР, продолженная Путиным. И не похож ли он функционально на лощеного и осовремененного Пугачева? Кто прокрался во власть под чужой личиной, личиной европейца и демократа, и морочит голову Западу? Фальшивые выборы, фальшивые партии, фальшивый парламент… Чем «омбудсмен» Астахов отличается от пугачевских «фельдмаршалов», наряженных в чужие мундиры? И почему полусамодержец содержит в Мавзолее Ленина? Неужели спрашивал у Зюганова и Удальцова?

Ни Акунин, ни Ксения Собчак, ни Дмитрий Быков никогда не брали чужого. А хищная стая путинского воронья склевывает последние бюджетные денежки. И не будет ли похож тот бунт народный, который всеми силами приближает Кремль, на конфликт двух атаманов времен Гражданской войны, Козолупа и Левки (читайте «Р.В.С.» Аркадия Гайдара)? И не похоже ли на классовую чекистскую ненависть то чувство, которое заставляет Путина сажать всех свободных людей, от Ходорковского с Лебедевым и Алексеем Козловым до Pussy Riot и участников мирных митингов?

Болотной площадью, где казнили Пугачева, проблемы самодержавия не закончились. От того Болота до этого проблема у страны одна: тупость, отсталость, мздоимство, несвобода.