Архитектор Евгений Асс — о книгах современных философов, исследователей литературы и психофизиологии
В последнее время художественную литературу читаю редко, а если и читаю, то скорее классику, чем современных авторов. С неизменным удовольствием перечитываю Толстого, Чехова, Гоголя. И еще стихи. Это не значит, что у меня такая строгая диета — когда попадается что-то новое, интересное, читаю тоже. В последнее время обращение к классике потребовалось еще и в связи с чтением некоторых книг по философии. Но вообще преимущественно мой круг чтения — в области non-fiction.
 |
 |
 |
Сейчас у меня новая волна увлечения немецким философом, социологом, эссеистом первой половины прошлого века Вальтером Беньямином. За последнее время прочитал «Улицу с односторонним движением», «Берлинское детство на рубеже веков» и как-то по-новому перечитал «Московский дневник» в свежем издании Ad Marginem. Меня волнует острая наблюдательность, тонкость мысли и безупречность формы. «Московский дневник» особенно интересен как непредвзятое историческое свидетельство — в нем Беньямин очень подробно, с какой-то интимной теплотой описывает два месяца, проведенных им в холодной Москве зимой 1926/1927 года.
С восторгом прочитал пока что первый том «Мимесиса» нашего замечательного философа Валерия Подороги. В первом томе он пишет о Гоголе и Достоевском, во втором — о Белом, Платонове и обереутах. Это совершенно блестящий опыт рассмотрения русской литературы не как описания или подобия (мимесис) реальности, а как собственно реальности. Сам Подорога называет это аналитической или философской антропологией литературы. Безумно интересно!
На эту же примерно тему с огромным интересом читаю курс лекций филолога, философа, переводчика Владимира Бибихина «Дневники Льва Толстого». Необыкновенно пронзительное, глубинное проникновение в сознание писателя, совершенно новое открытие Толстого. Речь идет о его дневниках начиная с 1850-х годов. В самых, казалось бы, необязательных, случайных, бытовых и хозяйственных толстовских заметках Бибихин открывает какие-то бездонные смыслы и блестяще интерпретирует их в очень сложном религиозно-философском контексте.
Из более близких к художественной литературе книг я с удовольствием прочитал новый автобиографический текст моего доброго товарища Сергея Гандлевского «Бездумное былое». В очевидной отсылке к герценовскому «Былому и думам» слышится характерная гандлевская печальная самоирония. Все, что пишет Гандлевский, тонко, точно, остроумно и очень созвучно моему мироощущению. Мне близко его чувство прошлого — уже прожитого, ушедшего, но неотъемлемо присутствующего в нашем личном настоящем.
И, пожалуй, последнее, что я бы назвал, это книжка, которая находится у меня в работе — мы готовим ее к изданию в издательстве «Классика-ХХI». Это будет первая книга в серии нашей архитектурной школы МАРШ. Я говорю о книге всемирно известного финского архитектора и теоретика Юхани Палласмаа «Мыслящая рука» (по-английски — The Thinking Hand). Удивительно глубокое исследование психофизиологии архитектуры. Палласмаа обращает внимание на, казалось бы, очевидный факт, что мы воспринимаем архитектуру не только глазами, но и всеми остальными органами чувств, всем телом. Пренебрежение этим фактом лишает архитектуру необходимой полноты и приводит к ее оскудению, свидетелями чего мы и являемся. Я думаю, что это одна из самых лучших книг, когда-либо написанных по этому поводу. Надеюсь, что уже в конце мая она появится в продаже. Ее будет интересно читать не только профессионалам, потому что она касается не только архитектуры, но вообще проблемы понимания, осознания и интерпретации окружающего нас мира.
фотография: Игорь Старков
