Анапский квест

Победа единоросса Сергея Сергеева на досрочных выборах мэра Анапы 24 марта была предсказуемой: краевая власть постаралась, чтобы реальной предвыборной кампании в городе не было. Тем не менее сюда прибыли десятки наблюдателей-волонтеров из других городов. Почему решили ехать, как добирались и что увидели — узнавал The New Times

На нескольких избирательных участках не обошлось без драки	Координатор ростовского отделения «Гражданина наблюдателя» Алена Рудько разъясняет волонтерам их обязанности

«Уже второй автобус, который мы нашли, чтобы он привез наблюдателей из Таганрога, остановили на посту ДПС. Сорвали ломом номера», — говорит координатор ростовского отделения «Гражданина наблюдателя» Алена Рудько, энергичная шатенка с командным голосом и походным рюкзаком за спиной.

22 марта. В Ростове почти полночь. Шестнадцать наблюдателей, собравшиеся ехать на выборы мэра в Анапу, стоят на площади Ленина под памятником вождю. Рассуждают, не задержат ли их за несанкционированный митинг, и решают, как им лучше теперь добраться до Анапы. Договариваются ехать на поезде, который отправляется из Ростова в 00.45. «Кто едет — отходим в эту сторону. Поезд они не остановят», — командует Рудько.

Решительный шаг в указанном направлении делают три человека, и группа разделяется на две неравные части. Люди молча и угрюмо смотрят друг на друга. До отправления поезда остается 20 минут. Вдруг к группе из троих робко присоединяется еще один человек, потом — еще один, а потом толпа срывается и бежит к стоянке такси. Теперь их всего двенадцать — четверо остались на площади.

Испытание на патриотизм

По дороге на вокзал компьютерщик Александр, невысокий светловолосый парень 27 лет, рассказывает, что это его третье участие в выборах в качестве наблюдателя. Впервые пошел наблюдателем в участковый избирком своего родного хутора «Красный» Багаевского района Ростовской области в декабре 2011-го (во время выборов в Госдуму). «Заставил комиссию валерьянку глотать, даже взятку предлагали. Больше не расскажу, боюсь. Слышал, что приняли закон, по которому, если скажешь что-нибудь антиправительственное, попадаешь в тюрьму за экстремизм», — уверенно поясняет он. У Александра — ДЦП* , он сам пробивает себе «тропинку в жизни» и «живет в постоянном страхе», потому что «любой человек на его тропу, проложенную с таким трудом, может наступить». Саша считает, что у власти находится содружество «наподобие масонов», и поясняет: «Это такой инкубатор миллиардеров».

*Детский церебральный паралич

Светловолосую юную девушку Лену провожает отец, пожилой мужчина в очках, с портфельчиком. «Сочувствующий», — смеются волонтеры. После того как полгода назад во время городского праздника Елену за компанию с лидером ростовского оргкомитета «Солидарности» Борисом Батыем продержали три часа в отделении полиции, папа старается всегда быть рядом с дочкой.

На вокзал наблюдатели попадают за десять минут до отхода поезда. Сначала один, а потом и второй кассир отказываются продавать билеты — стопка из двенадцати паспортов перекладывается из одной кассы в другую. По громкоговорителю объявляют посадку. Одного наблюдателя останавливают для проверки документов, так как рядом с его сумкой села полицейская собака. Все начинают переживать, что ему подкинули наркотики.

«Это какое-то испытание…» — в досаде бросает Рудько. «На патриотизм!» — подхватывают остальные.

«Ничего дельного из этого не получится», — вдруг говорит Саша и, прихрамывая, уходит.

Волонтеры, наконец-то получив билеты на поезд, уезжают в Анапу без Саши. Их уже одиннадцать.

Казаки, либералы, нацболы

23 марта наблюдателей привозят в гостиницу, которая находится в поселке Сукко, в 16 километрах от Анапы. Штаб наблюдений за фальсификациями на выборах здесь же, в гостиничном холле, организовала партия «Яблоко»: два сдвинутых стола, четыре компьютера с практически не работающим интернетом. Сюда же съехались наблюдатели из Таганрога, а также Сочи и других городов Краснодарского края — всего около ста человек.

За обедом ведутся бурные дискуссии.

«По взглядам я монархист, поддерживаю диктатуру, а в наблюдатели пошел, потому что везде нужен закон и порядок», — разъясняет вахмистр казачьего войска Григорий Угкуров, 50-летний мужчина в камуфляже. «Нас поселили в одном номере, как мы друг друга еще не убьем?» — удивляется его оппонент, член «Солидарности» Виктор Чириков, высокий человек в очках.

За соседним столом — другой наблюдатель, тоже Виктор, неразговорчивый коренастый мужчина в кожанке. Он говорит, что на выборах в первый раз. Активист возглавляет ростовское отделение инициативной группы «За ответственную власть», члены которой мечтают добиться, чтобы на выборах президента избиратели вносили в бюллетень свою оценку правления предыдущего.

«Если бы люди, например, написали в бюллетенях, что Путина надо казнить — казнили бы», — уверенно говорит Виктор, и его жена Наталья, симпатичная, совсем молоденькая, в знак согласия кивает головой. «А кто бы исполнял приговор?» — «Тот, кому положено». — «Нельзя казнить», — возмущается кто-то за соседним столом. «Да, наверное, казнить не будем», — легко меняет решение семейная пара.

Маргос Тирацуян, седой человек с интеллигентной внешностью, доказывает своему соседу, что наблюдатель должен спокойно фиксировать все нарушения и потом идти с этим в суд. А вот пресекать вбросы, бросаясь грудью на урну, не его дело. Разворачивается дискуссия на тему, что действеннее и законнее: воспрепятствовать нарушению на выборах или зафиксировать его.

Валерия, темноволосая женщина средних лет, бывшая нацболка, а теперь член «Другой России», рассказывает, что Россию спасет только революция с перераспределением природных богатств, потому что эта власть может держаться бесконечно, наняв в случае бунта «каких угодно наемников». Активистка признается, что ей нравится Удальцов, а Навальный — нет, потому что он «только пиарится».

«Вы в Москве пишете, что в регионах ничего не происходит, а все как раз наоборот», — говорит корреспонденту The New Times Алена Рудько. Активистка рассказывает, что пыталась привлечь внимание общественности к выборам в Анапе, позвонив Дмитрию Быкову, который тогда был в Ростове с поэтическим турне. Быков ответил ей, что поехать в Анапу не сможет, а гастролирует по литературным делам. «А кто такой Быков?» — спрашивает наблюдатель из-за соседнего стола. «Ну ты блеснул. Это же член Координационного совета оппозиции, писатель», — сокрушается Рудько. «Да ну их», — пожимает плечами пристыженный волонтер.

Когда красят подъезд

К вечеру разыгрался семибалльный шторм, к морю не подойти — сдувает. «Нарастает протестная волна», — шутят волонтеры.

Анапа и поселок Сукко в межсезонье малолюдны, прохожие, встреченные на улице, не знают о том, что завтра они выбирают мэра. Наблюдатели говорят, что власти рассчитывали на неинформированность граждан — при низкой явке легче фальсифицировать голосование. Корреспондент The New Times все же находит одного человека, который знает, что завтра выборы. «Подъезд принялись красить. У нас всегда: как выборы, ровно за неделю либо подъезд красят, либо дорогу ремонтируют», — рассказывает школьный диджей Илья. Парень сетует, что Сергея Сергеева, кандидата от «Единой России» и временно исполняющего обязанности мэра, прислали им «как посылку».

Не все местные относятся к наблюдателям доброжелательно. «Зачем вы сюда понаехали из других городов? Мы сами себе выберем нужного мэра. Анапе нужно, чтобы туристы рассказывали, как здесь хорошо», — объясняет Евгений, директор местного спортивного клуба, где готовится участок для голосования. Два спутника Евгения уверяют, что Анапа — город чистый, а Москва — грязный, поэтому не Москве указывать Анапе, как жить.

Волонтер Виктор Чириков приглашает группу наблюдателей в турне по дачам губернатора Краснодарского края Александра Ткачева и экс-министра обороны Анатолия Сердюкова. На заднем стекле его «шестерки» красуется наклейка «Путин, уходи». А когда ему звонят на мобильный телефон, Чириков вместо «алло» отвечает: «Госдеп слушает!» Остановив машину на перевале у бухты «Змеиное озеро», Виктор разъясняет и показывает: «Название бухты пошло от того, что здесь живут особого вида змеи. Вот участок Сердюкова. У берега — яхт-клуб. Желтенькое здание — дача. А вот здесь, через залив, — участок реликтового леса, который Ткачев отгородил себе забором с фонарями».

Наблюдатели спускаются с горы, цепляясь за можжевеловые кусты. Под ткачевским забором Виктор, радуясь как ребенок, поджигает петарду. Раздается хлопок — и с криками «Мы придем еще!» все разбегаются.

В гостиницу возвращаются к ночи. Здесь кто-то еще дослушивает трехчасовую лекцию о работе на избирательных участках. В штабе вспыхивает ссора: кому-то не разрешают дать комментарий телеканалу «Дождь».

Эту аварию, по мнению наблюдателей, подстроили, чтобы не пустить их к открытию избирательных участков

Перевал

24 марта. День выборов. В полшестого утра гостиница просыпается от криков: «Менты заблокировали дорогу в Анапу!» Проносится слух, что на трассе произошла авария — занесло фуру со стройматериалами. Активисты — человек сорок — растерянно толкутся на первом этаже гостиницы, жуя бутерброды с докторской колбасой и сыром. За ночь температура упала до минус двух, в окна бьет метель.

В районе семи утра волонтеры рассаживаются по машинам. К восьми они должны успеть на участки, иначе урны опечатают без них и не удастся предотвратить ожидаемые вбросы бюллетеней.

Член «Другой России» Валерия, посмотрев на метель, говорит, что никуда не поедет. Группа теряет еще одного бойца.

Полицейский кордон стоит почти сразу на выезде из Сукко. Где-то за ними — фура, рассыпавшая стройматериалы. Наблюдатели вспоминают, что в Сукко нет поста ДПС и транзитной дороги, а значит, полицейские машины сюда подогнали заранее. Нет и следов от торможения фуры. Волонтеры решают, что надо идти в город пешком. Когда они обойдут кордон, их встретят машины, присланные из города.

«Нет в этом никакого смысла, ребята. Все организовано так, чтобы было больше шуму и меньше толку», — негодует высокий плотный мужчина Василий. Он говорит, что через перевал не пойдет. Еще на одного волонтера становится меньше.

На стекле полицейской машины грудью лежит местная жительница — женщина лет пятидесяти, в пуховике и меховой шапке. «Антихристы, что же вы с Русью-матушкой делаете? — причитает она, обращаясь к молодому полицейскому, который сидит на переднем сиденье, поджав губы. — Да пусть провалятся ваши выборы! Мне в церковь проехать на исповедь надо! Как были рабами бесправными, так и помрем!»

Наблюдатели выходят пешком за кордон и поднимаются по дороге в гору, многие — в легких кроссовках, девушки — в сапожках на каблуках, все без шапок, кто-то даже завернут в плед. Метель не унимается. «Фальсификаций в Анапе не будет!» — кричат в группе. «Россия будет свободной!» — подхватывают остальные. Уже почти восемь утра, и где-то открылся первый избирательный участок.

Наблюдатели идут через перевал к избирательным участкам

Ну ты чё, братан?

Кандидат от «Единой России» Сергей Сергеев выиграл выборы, набрав почти 84% голосов. Его ближайшие соперники — кандидат от партии «Яблоко» Алексей Егоров и кандидат от КПРФ Виктор Тюрин набрали около 4% голосов каждый. За день наблюдатели зафиксировали нарушения как минимум на 10 из 68 участков. Ночью при подсчете голосов на одном участке избили наблюдательницу Александру Гарькушину. Лидер «Яблока» Сергей Митрохин отправил главе ЦИК Владимиру Чурову телеграмму, в которой просил признать выборы недействительными. На момент сдачи номера ответа от ЦИКа еще не было.

Корреспонденту The New Times довелось лично наблюдать множество сомнительных эпизодов. Но лучше всего, пожалуй, то, что происходило в Анапе 24 марта, описывает следующая история.

В середине дня, на участке № 02-25 в самом центре Анапы наблюдатели задержали вбросчика, который пропихнул в урну пачку бюллетеней, и прикрывавшего его напарника — высокого мужчину крепкого телосложения в спортивном костюме и малиновой шапке. Второй попытался сбежать, в дверях участка началась потасовка, но мужчине удалось выскочить на улицу.

Вбросчик бюллетеней (слева) угрожает наблюдателю Виктору Чирикову

После нескольких замечаний от рассерженных наблюдателей ответственный за порядок на участке майор Андрей Мельников распорядился, чтобы один из его подчиненных проверил у выбежавшего человека документы, оговорившись: «Только посторонним его паспорт не показывай». Нарушитель и полицейский пробежали метров 300. Запыхавшись, остановились. Мужчина в шапке стал жалобно тянуть: «Ну ты чё, братан, отстань, ну я же от тебя убежал». Полицейский в ответ, тоже умоляющим тоном: «Да ты постой хоть минуту, я что, за тобой бегать буду?» «Ну вот, нас уже и снимают», — человек в шапке заметил корреспондента The New Times и вдруг сорвался с места. «Не переживайте, сейчас задержим!» — заверил полицейский. И потрусил вслед за нарушителем — через огромное вспаханное поле, туда, где вдали виднелись жилые кварталы города.

А спустя час от наблюдателей с других участков стали поступать сообщения, что человек в малиновой шапке снова ходит по участкам.