Тэтчер. Человек-землетрясение

Начну с шокирующего,  с неприличного. Джордж Гэллоуэй, левый радикал, тот самый, прославившийся в свое время славословиями  в адрес Саддама Хусейна, написал в своем микроблоге по поводу смерти Тэтчер: «Пусть она вечно горит в аду». 

И вот ведь какая штука: не так уж и мало в Великобритании людей, готовых с ним согласиться.  Разве что «ад» для большинства из них наверняка понятие иносказательное  - верующих среди них немного. Но такая злоба им застит глаза, что теряют даже  представление о приличиях. 

Надо ли говорить, большинство представителей политического класса – и правых, и левых, и центристов, равно как и так называемые «простые британцы» - почтительно склоняют сегодня  головы. Для них Маргарет Тэтчер – фигура знаковая, символ и движитель целой эпохи, человек- землетрясение, совершившая настоящую революцию, навсегда изменившая свою страну. 

Профсоюзные лидеры не опускаются до проклятий Гэллоуэя, но не слишком от него отстают. Тоже ни одного доброго или даже нейтрального слова не находят.  Самым приличным на фоне инвектив единомышленников выглядит заявление  бывшего лидера лейбористов, представителя традиционного социалистического крыла Нила Киннока, сказавшего: все что сделала Тэтчер, было «полной катастрофой для Британии».

В конце семидесятых годов ХХ века профсоюзы стали вторым после правительства средоточием власти в стране, и на глазах у всех начинали играть все большую роль, оттесняя и парламент, и министров. Лейбористское правительство было не в восторге от происходящего, но считало, что поделать ничего нельзя – таково веление времени. Так же как невозможным считалось остановить экономическую рецессию – ее можно в лучшем случае лишь слегка притормозить. Присутствие государства в экономике было чуть не тотальным, страну парализовали непрерывные забастовки, по улицам городов было порой не проехать из-за гор мусора, отключалось электричество и газ. Катастрофически падала производительность труда, Британия быстро превращалась в задворки Европы, скатывалась куда-то за спины Греции и Португалии,  почти в разряд стран «третьего мира». Стачки и непомерные налоги изгоняли с острова всех предприимчивых и талантливых. 

Некоторые неформальные лидеры левых уже потирали руки: вот-вот можно будет начать наводить социалистический порядок, править декретом от имени трудового народа, добивать эксплуататоров. Понятно, что ни профсоюзы, ни бюрократы управлять экономикой не умеют, поэтому единственным путем оставался путь государственного принуждения. А там и до ГУЛАГА и ЧК рукой подать. Красота, кто понимает!

И вдруг пришла эта выскочка Тэтчер, это дочка провинциального бакалейщика, и все переломила. Такую песню испортила. 

Это, разумеется, упрощенная картина. Конечно, за все в жизни надо платить. И цена за экономическое чудо, за чудо  возрождения была высока. Это и высокая безработица, и закрытие шахт, да что там шахт, целых отраслей промышленности. Обездоленность и люмпенизация тех, кто оказался на дне, обострившееся социальное неравенство. Критики Тэтчер не совсем без оснований говорят о том, что ее реформы привели к торжеству бездуховной культуры потребления, возвели меркантилизм, алчность  в высшую добродетель, ввели моду на агрессивный индивидуализм. Все это в значительной мере правда. Но из двух зол… Третьего ведь было, судя по всему, не дано.

Почти что за волосы вытянула железная леди  свою заживо гниющую страну из почти поглотившего ее болота. 

Тэтчер была  воплощением триумфа  среднего класса, провозвестником наступления его эры. Отныне и впредь британские политики будут оборачиваться прежде всего не на аристократию и не на миллионеров, но и не на пролетариат, а именно на его величество средний класс. Последний поднялся  экономически, и вырос количественно – одна приватизация муниципального жилья чего стоила. У Тэтчер потом учились и российские реформаторы в своей не вполне удавшейся попытке быстро сформировать класс собственников в России.

Пролетариат, кстати, тоже раскололся – большая часть стала кандидатом в средний класс, меньшая - люмпенизировалась.  И теперь это малосимпатичное, ленивое, безынициативное, развращенное бездельем и пособиями меньшинство - огромная, неразрешимая социальная проблема страны. И это, увы, тоже наследие Тэтчер и тэтчеризма.

Но на весах истории все же явно больше триумфов. Среди них и либерализация бирж, вернувшая лондонскому Сити роль одного из главных финансовых центров мира. Именно тэтчеризм открыл дорогу на фондовый рынок миллионам простых британцев – и напрямую, и через пенсионные и страховые фонды. Тэтчер обожали и обожают военные, для армии ее  решительность в Фолклендской войне стала незабываемым образцом того, как следует вести себя в момент кризиса государственному лидеру, не боящемуся ответственности. 

Создала она важнейший прецедент и для женских судеб. Незабываемы кадры из фильма Филлиды Ллойд «Железная леди», снятые на уровне пола – в буквальном и переносном смысле. Сплошные, бесконечные  ряды черных мужских ботинок в парламенте – и одна-единственная,  одинокая пара женских туфелек.  Какой же силой характера и убеждения надо было обладать, чтобы победить в этом мужском заповеднике! Теперь картина в Вестминстере  уже не столь однотонна…

Про нее здесь часто говорили: singlе-minded. Это английское выражение переводят на русский по-разному – «прямодушный, односторонний,  целеустремленный». Все эти оттенки в здесь и правда есть. Но в обычной жизни люди, наделенные этим качеством, сильно  раздражают нашего брата, рефлектирующего интеллигента. Ведь им несвойственны сомнения, они всегда правы… Но, судя по всему,  великий политик может быть только таким и никаким другим  – если он надеется перевернуть страну, мир, жизнь, переустроить ее в соответствии со своими убеждениями. 

И еще – в наши дни считается, что политик – по определению лицемер и даже лгун. Мастер манипуляции,  хитрости, филистерского актерства. Других  теперь в политики как бы и «не берут». Но вот загадка: Тэтчер была противоположна этому образу. Даже злейшие враги не смогут обвинить ее в двуличии и неискренности. Вела она свои бои бесстрашно и беспощадно, с открытым забралом. Чаще всего говорила то, что думала, не особенно при этом выбирая выражения. Обижала людей. Иногда зря.

В этом смысле она была антиполитиком. И  – совсем неконсервативным консерватором – ведь революцию совершила, какой уж тут консерватизм!  И даже не совсем английской англичанкой - в стране, где так высоко традиционно ценится компромисс, она компромиссов не любила, шла в лобовую атаку, и или побеждала или проигрывала,  и тогда отползала, зализывать раны, чтобы тут же подняться в новую атаку. Удивительная, редкая целостность характера и мировоззрения.

В общем – «матерый человечище»!

Правы Дэвид Кэмерон и Тони Блэр. Первый назвал Тэтчер «великим лидером и великим британцем»,  а второй – ‘towering figure’ - «фигурой, возвышающейся над всеми». 

А то, что высится над нами, мы или любим или ненавидим.