Смотрю телевизионную трансляцию Бостонского марафона: коллега из университета, где я преподаю, поехал поучаствовать, и я безуспешно пытаюсь отыскать его в толпе из 23 тыс. бегущих. «А почему не в Нью-Йорке, у нас же свой марафон есть?» — спросила я его перед отъездом. «Наш марафон, конечно, в два раза больше Бостонского — в 2011-м было почти 47 тыс. участников. И я собирался бежать в Нью-Йорке в прошлом ноябре, но, как ты помнишь, ураган Сэнди перепутал все планы, и марафон отменили», - объяснил он.
Вдруг — громкий взрыв, страшные кадры: кровь на тротуаре, дым, осыпающееся стекло... И первая мысль — о моем знакомом. Потом, когда журналисты, моментально переключившись со спортивной темы на трагедию взрыва, начинают выдавать в эфир информацию о жертвах – вторая мысль: счастье, что погибли только три человека. И третья мысль, вдогонку: как же их жалко, особенно восьмилетнего мальчика Мартина Ричарда. Какой ужас для тех, кто пострадал, для почти 200 раненых с оторванными ногами и руками, с ранениями от осколков стекла...
Как в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года не сразу было понятно, что врезающиеся в башни самолеты - это не просто несчастный случай, так и в Бостоне, говорят, сначала думали, что взрываются праздничные петарды. Мой коллега, который, к счастью, был довольно далеко от взрыва и не пострадал, тоже сказал мне потом: «Я сразу подумал: зачем так рано стреляют, подождали бы, пока все добегут». И только когда раздался второй взрыв, понял, что это бомба. Что это снова трагедия — как теракт в Нью-Йорке в 2001-м, как бомба на летней Олимпиаде 1996 года в Атланте, как взрыв федерального здания в Оклахома-Сити в 1995-м.
Как и в Оклахоме почти 20 лет назад, апрельский День патриота, который ежегодно празднуется в Бостоне в третий понедельник апреля, скорее всего, выбран сознательно. В этот день в 1775 году началась война за американскую независимость от Британской монархии, и он широко отмечается в штате Массачусетс – Бостонский марафон обычно приурочен к этим празднованиям.
Кто бы ни стоял за бостонским терактом – местный националист типа Тимоти Маквея, бомбившего Оклахому, или «Аль-Каида», атаковавшая Нью-Йорк в 2001-м, — патриотический Бостон, столица Массачусетса, где начались первые сражения американской революции, для террористов привлекательная мишень. А местный марафон является старейшим ежегодным публичным соревнованием в мире: первый забег всего из 15 участников состоялся в 1897 году. На организацию марафона бостонцев вдохновила первая Олимпиада 1896 года.
Наряду с Нью-Йоркским Бостонский марафон считается самым престижным в Америке и привлекает участников и зрителей со всего мира. Более полумиллиона болельщиков стояло по обочинам дороги и в этот раз – в прохладный и солнечный весенний день в этом самом знаменитом городе Новой Англии. Мероприятие 2013 года было посвящено жертвам начальной школы города Ньютон в Коннектикуте. В прошлом декабре 26 человек, включая 20 первоклассников, были в упор расстреляны местным юношей Адамом Ланзой. Длина забега в Бостоне чуть больше 26 миль приобрела символическое значение: это число совпадает с количеством жертв в школе. Коннектикутские участники марафона бежали в память о своих погибших детях, и тут вдруг опять такое – смерть, горе.
Для бегунов из Нью-Йорка этот день тоже был особенным: они соревновались в память о пострадавших от октябрьского урагана Сэнди. Своей природной мощью он не только прервал нормальную жизнь ньюйоркцев – полгорода надолго осталось без светофоров, электричества, воды, отопления, но и разрушил планы десятков тысяч участников несостоявшегося марафона. Мой приятель, например, поехал в Бостон, чтобы показать, что человек неподвластен природе.
«Но и те, кто пытался убить нас здесь, тоже не выиграли», — уверенно сказал он мне по телефону наутро после теракта. Конечно, после таких трагедий так говорят всегда и во всех странах. Но в Бостоне, пожалуй, все-таки существует особое чувство сообщества. Не в последнюю очередь из-за революционной истории города — бостонцы всегда стояли на переднем рубеже политических и социальных изменений. Вот и в страшный понедельник бегуны-врачи сразу же отправились в свои госпитали спасать жизни, бегуны-полицейские, даже не переодевшись, моментально превратились в охранников порядка; каждый помогал каждому, и День патриота еще больше закрепил свою репутацию.
Сама история бостонского марафона подтверждает особые качества города. Например, в 1918 году забег проводили, несмотря на Первую мировую войну. В 1966-м Роберта Гибб пробежала дистанцию, игнорируя запрет на участие в таких соревнованиях для «слабого пола». А на следующий год Катарина Свитцер зарегистрировалась как K.V.Switzer, чтобы организаторы думали, что она мужчина. Своим примером она открыла дорогу женщинам будущего, и сегодня в Бостоне собираются примерно 11 тыс. бегуний. В этом году Татьяна Макфадден перед взрывом успела пересечь финишную черту и выиграть в категории «женщины в инвалидных коляскax». Кстати, именно Бостон в 1975 году первым официально ввел забеги для инвалидов. И именно здесь Дик Хойт в течение 30 лет участвовал в марафоне, толкая перед собой коляску своего сына Рика, страдающего церебральным параличом, потому что Рик, несмотря на болезнь, всегда хотел быть атлетом.
Я была в Нью-Йорке 11 сентября 2001-го, жила недалеко от башен Международного торгового центра, помогала в госпитале после трагедии. Тогда погибло около трех тысяч человек, и казалось, что мы не выживем. Но мы выжили. На берегу Гудзона выросли новые башни. Как и Нью-Йорк, Бостон тоже изменится, он будет помнить своих погибших, но марафон останется одной из лучших его традиций. Хотя бы для того, чтобы маленький Мартин Ричард продолжал жить — пусть даже только в нашей памяти.
Tweet
