ОТР: нестандартная модель

Забудем, что этот телеканал называется Общественным, хотя его директора и главного редактора назначает президент, и общественный совет утверждает он же. В конце концов, кого, кроме медиакритиков и журналистов, такие вещи интересуют? Чего гадать, смотрит его кто-нибудь кроме медиакритиков и журналистов. Все равно не проверишь: те, кто занимаются измерением телевизионной аудитории и рейтингов, не хотят, по словам руководства ОТР, включать его в свою измерительную панель. Достоверных сведений о его зрителях у нас просто нет. Допустим, мы и есть эти зрители, мы давно слышали о появлении нового канала и вот, наконец, можем увидеть.

Не то что бы мы особенно ждали — но полтора года с момента оглашения тогда еще президентом Медведевым идеи создания ОТР нам не удавалось о нем забыть. То доходили вести о соревновании двух команд разработчиков проекта — от Минкомсвязи и от Совета по правам человека (победила понятно какая). То сообщали, что будущему каналу жалуют инфраструктуру телеканала «Звезда». То Минобороны, которому «Звезда» принадлежит, отбивался от этой напасти. То проект критиковали представители телевизионного сообщества. То в газетах и сетях обсуждали, почему в общественный совет будущего ОТР вошли именно Донцова, Минаев и Проханов, а не какие-нибудь другие писатели. То спорили, возможно ли вообще общественное телевидение, если нет гражданского общества. Постепенно стало ясно: есть общество или нет, общественное телевидение у него будет.

Еще до появления ОТР на свет оно получило все привилегии, даруемые высоким происхождением: записали в гвардейский полк телеканалов, которые, согласно федеральной программе цифровизации страны, будут распространяться бесплатно. Позволили бесплатно входить в кабельные и спутниковые сети (простые смертные телеканалы платят), и уже сейчас ОТР доступен всем их абонентам — а это больше 3/4 российских домохозяйств. О начале вещания ОТР объявили Первый канал, НТВ, «Дождь», все самые тиражные газеты России. В преддверии этого события гендиректор и главный редактор канала Анатолий Лысенко раздал несколько десятков интервью, а информагентства освещали последние приготовления перед стартом. За пару дней до запуска руководитель регионального вещания ОТР Сергей Ломакин, известный старожилам еще по советской программе «Время», появился в эфире Первого канала как гость студии Андрея Малахова, где болельщики традиционно собрались смотреть «Евровидение». Это коллективное боление знаменито своим высоким истерико-патриотическим накалом, но грозное слово, произнесенное там Ломакиным, заставило уважительно крякнуть даже эту тертую аудиторию. Все-таки старая школа — она старая школа и есть.

Новости — вот что первым делом попадется на глаза зрителю. Каждый час — пятиминутный выпуск. Непонятно, для чего каналу, который новостным по профилю не является, этот гоночный режим, тем более что breaking news здесь, прямо скажем, редки. ОТР обитает в мире, где большой политики и больших событий не существует. Создана каретная мастерская под Костромой. Прозвенел последний звонок в пансионе воспитанниц Минобороны. В Липецкой области открыли выставку народных промыслов. Нет, бывают и неприятности, и катастрофы, но им в эфире отведено ровно столько же, сколько сараю. Принцип всеобщего равного представительства — «отовсюду обо всем». Желание сохранить широкий угол обзора требует отъезжать с камерой так далеко, что детали событий неразличимы. К тому же большинство репортажей в новостях канала начисто лишены синхронов и крупных планов, такие вещи не лезут в микросюжет микроновостей, их берегут для больших 20-минутных выпусков, которых всего четыре в будни и два в выходные. А неброские, мелкие, как горошек, информашки повторяются в эфире без перемонтажа, бесконечно, как четки с полустертыми именами городов, сел и райцентров.

Рубрика «Большая страна» допускает более объемный и пристальный взгляд. Тут идет документальное кино и передачи местных студий, что, по идее, неплохо — местная телепродукция часто качественнее и свежее того, что производят в столицах. Обещание обратить взор на регионы ОТР держит. Только вкусы у столичных отборщиков местных сюжетов и продуктов все равно столичные. На этой неделе они предъявили публике фильмы о старинной аптеке в Казани, о древних хакасских памятниках и путешествии по реке к северу Байкала. Ничего более острого в этом краеведческом заповеднике пока не завелось.

„

Обещание обратить взор на регионы ОТР держит. Только вкусы у столичных отборщиков местных сюжетов и продуктов все равно столичные

За остроту и актуальность на ОТР отвечает «Прав?Да!» Андрея Норкина, ежедневное вечернее ток-шоу о гражданских активистах. Каждый выпуск открывает песня в исполнении автора с изложением главной темы. Трогательно, к тому же публичное любительское пение — тренд сезона (см. выступления М. Ефремова в «Гражданине хорошем» или О. Кашина на митинге). А вот желание втиснуть в камерное ток-шоу громоздкие штуки вроде «Индикатора возможности консенсуса» или голосования — явно что-то старинное, из ранних нулевых. «Индикатор» ввиду недостаточного бюджета невыразителен, голосование всемером вообще чистое сиротство, в крошечной студии без зрительской трибуны можно и так поговорить, было бы с кем и о чем. Тему первого выпуска — «пионерское детство» авторы передачи убедительно просят считать шуткой. Дальше все всерьез: ролевые игры, обязательная регистрация, мусорные полигоны и закон об ограничении курения. То есть тему гражданской активности программа понимает очень широко.

«Большая наука» — пакет разговорных передач («Человек. Земля. Вселенная», «Тайны, тайны, тайны», «Великое в малом», «Есть только миг»). У них разные ведущие: в трех случаях ученые, в четвертом отчего-то режиссер Алла Сурикова; у каждого своя студия — в одной сидят на диване, в другой за столом, третья уставлена колбами и ретортами, хотя разговор идет об археологии. В остальном научные программы — совершенные близнецы: беседа ведущего с одним-двумя экспертами перемежается видеосюжетами, которые, похоже, озвучил один и тот же научно-популярный голос. По какому принципу все эти истории про тайны Вселенной, загадки планеты и великие открытия раскладываются по четырем передачам, остается тайной. Но их явно можно менять местами, так же, как гостей, ведущих и листочки с текстами (на аренду телесуфлеров телеканал тратиться не стал).

«Это вы можете (ЭВМ)» — программа про изобретателей справляется с этой трудностью по-своему: ведущие заучивают тексты наизусть и произносят с выражением. Смотреть можно только без звука — как ни приветствуй идею передачи, слушать задорные редакторские репризы, разыгранные на три голоса, — нет, это вы не можете.

«Нестандартная модель», еще одна «площадка для интересующихся наукой/бизнесом/технологиями», выглядела в день премьеры как стандартная модель античной передачи «Сельский час», далекой от современных телевизионных технологий.

«Социальная сеть» — рекреация для самых маленьких сотрудников ОТР и единственное на канале место, где XXI век победил милое ретро. В команде — беженцы с НТВ и других федеральных каналов, поэтому говорят в передаче раза в три быстрее, чем в среднем по каналу, подводки читают с айпадов и умеют снимать настоящие боевые репортажи (работа Анастасии Ефимовой сделала бы честь любому каналу большой тройки). Детям позволено носить под пиджаками тишотки, верстать выпуски по принципу «отрывок, взгляд и нечто» и шутливо комментировать ход процесса над Навальным — без видео и командировок в Киров, но тем не менее.

«Право на счастье» тоже выглядит нестандартно: в первом выпуске о детях с аутизмом говорят в непривычном для нашей публичной сферы тоне: конструктивно и без надрыва. С оптимизмом ее ведущие Ксения Алферова и Гоша Куценко даже немного пережимают, у них выходит, что аутизм не просто особенность, а чуть ли не благословение небес, но это все-таки лучше, чем трагический пафос.

«Культурный обмен» искусствоведа Сергея Николаевича, переехав с ТВЦ, стал ориентироваться на события в регионах. «Порядок слов» критика Николая Александрова, перебравшись с «Культуры», стал выходить чаще, но ужался до пяти минут, видимо, больше общественно неравнодушному зрителю на книги тратить не стоит. Другое дело — бумажная периодика. В передаче «Без предисловий» главный редактор «Огонька» рассказывает о вверенном ему издании никак не меньше 20 минут. То ли дело в информационном партнерстве, то ли кто-то из создателей канала ностальгирует по 90-м, когда было неприлично не иметь в сетке обзора прессы.

Вы будете смеяться, но это все. Все, что на данный момент в наличии. 15 цикловых программ, если считать вместе с новостями и не смотреть фильмов (дюжины две документальных и семь штук игровых). Все это закольцовано и бесконечно повторяется в свободном от рекламы пространстве общественного вещания.

А как же обещания? Как же передачи, где «разные национальные, социальные, религиозные и субкультурные группы общества вступают в конструктивный диалог друг с другом»? Где «аналитические дискуссии, развивающие («умные») развлечения»? А прямые эфиры, на которых, по уверенному утверждению сайта ОТР*, строится его вещание?

Руководство канала просит не судить строго — пока это только проба пера, тестовый режим. Настоящее дело начнется осенью.

Однако и это пробное меню истощило все ресурсы. На пресс-конференции после старта вещания ОТР Анатолий Лысенко заявил, что денег у канала только до осени и осталось.

Известно, что в 2012 году государство выделило Общественному телевидению 1,55 млрд рублей. В 2013-м — 1,5 млрд (столько же планируется выдать в следующие два года). Сейчас канал просит из казны еще 700 млн, ссылаясь на то, что «Звезда» никакой инфраструктурой так и не поделилась, и все пришлось делать с нуля.

Сопоставлять бюджет ОТР с эфирными каналами некорректно — нужен кто-то, близкий калибром. Вот, скажем, «Дождь» — точно так же создавался с нуля на пустом месте, и тоже в кризисный год (2009-й); так же позиционировал себя как телевидение нового типа для людей общественно активных, тоже вещает круглосуточно и не имеет эфирной частоты. Распространяется через те же интернет, кабельные и спутниковые сети, только обязан платить за вход. Правда, «Дождь» существует по коммерческой модели, на деньги частных инвесторов и рекламодателей. Официальные данные о размере годового бюджета канала не раскрываются, по неофициальным оценкам («Кабельщик», 14.11.2012) в 2012 году он составлял около $20 млн. Из бюджета — в виде субсидий Федерального агентства по печати в поддержку общественно значимых программ — канал получил 3,3 млн рублей (в этом году в господдержке «Дождю» отказано).

Если цифра близка к реальности — получается, что за деньги, которых в два с лишним раза меньше, чем государство выдает ОТР, частный канал «Дождь» производит и закупает вдвое больше эфирного продукта, по крайней мере цикловых передач в его текущей сетке автор насчитала тридцать, а кроме того — три спецпроекта, репортажную программу и новости. Выпусков у «Дождя» меньше, чем у ОТР, всего восемь в будние дни и шесть в выходные, но хронометраж их существенно больше: от 20 до 60 минут.

Конечно, так тоже некорректно. Какой смысл сравнивать хронометражи и количество передач. «Дождю» же не пришлось в этом году строить студию и делать первые затратные шаги. И что вообще такое «Дождь»? Небольшой телеканал со своей небольшой аудиторией. Он же не берет на себя задачу освещать жизнь в регионах России. Он не ставит своей целью «развитие гражданского общества в России», как ОТР. Подумайте, какие горы для этого надо свернуть. Инфраструктуры нет. Аудитории нет. Режим тестовый. Денег осталось до осени.

Но если добавить Общественному телевидению еще 700 млн, может, и получится развить из нас гражданское общество.