Томская аномалия

В день, когда в России заработало Общественное телевидение, я возвращалась в Москву из Томска. Первые эфирные часы канала ОТР, бюджет которого на 2013 год составил полтора миллиарда рублей, я смотрела на фоне проведенных накануне прямых эфиров на томском ТВ2 — одной из первых частных телекомпаний в России, давно живущей только на то, что заработано. И реально занимающейся «региональной повесткой», о которой громко заявлено в концепции Общественного телевидения.

ТВ2 и вообще город Томск специалисты в общественных науках называют «томской аномалией»: это город университетов и город зон. Самая модная точка — лофт «ЦЕХ №10», клуб, ресторан, имеющий общую стену с зоной — исправительной колонией №4, расположенной в городской черте. Красный кирпич, похожий на архитектуру «Красного Октября», справа — общежитие университета, слева — колючая проволока. На самом высоком шпиле города, над когда-то штабом Восточной нефтяной компании до 2005 года светились огромные четыре буквы — ЮКОС, а в Томском политехническом университете (его спонсировал ЮКОС), все нулевые до недавнего ремонта висел портрет Михаила Ходорковского.

ТВ2 — местная региональная частная телекомпания, которая родилась в 1991 году. В 2001-м контрольный пакет телекомпании приобрел тот же ЮКОС, который активно занимался развитием всего региона. После начала кампании против Ходорковского и Лебедева юкосовский пакет акций ТВ2 чудом не становится инструментом для захвата медиаресурса, а возвращается в руки основателей телекомпании.

Думаю, ТВ2 — единственная в стране телекомпания, выжившая после глобального передела медиабизнеса. Как это им удалось? Не просто сохранить бренд, а остаться самими собой, заниматься журналистикой, интенсивно развивать прямоэфирные сегменты и дискуссию в прямом эфире? Как? Загадка! Значит, возможно?! Наверное, тоже томская аномалия: не страшно. Виктор Мучник, главный редактор канала, проводя меня мимо огромного стеклянного шкафа с наградами ТВ2, рассказывал, как недавно полки не выдержали количества статуэток ТЭФИ — и шкаф рухнул.

Пригласила меня в Томск Юлия Мучник, ведущая журналистка телеканала на протяжении многих лет. (Именно ей дал первое интервью после посадки Лебедева Ходорковский — это видео давно уже стало историей и материалом документалистов.) Юля хотела показать в рамках своей программы «Час пик» документальный фильм «Гражданин поэт. Прогон года» и приурочить этот показ к годовщине побоища на Болотной и инаугурации Владимира Путина. Надо сказать, что ТВ2 — первый и единственный телеканал в стране, который решился на показ у себя в эфире этой карины, которую мы делали в 2012 году с Андреем Васильевым, Михаилом Ефремовым и Дмитрием Быковым. К вопросу о региональной повестке: «Гражданин поэт» развозил по стране политическую сатиру в то время, когда в Москве — Болотная и Владимир Путин с Лермонтовым в Лужниках.

Юля Мучник пригласила в свой субботний эфир поговорить после фильма еще двух настоящих носителей региональной повестки — Льва Шлосберга, депутата Псковского областного собрания, того, который громко и публично назвал в декабре 2012 года антисиротский закон «одним из самых позорных в истории Российской Федерации», и Валерия Зубова, депутата ГД от Красноярского края, одного из трех депутатов, проголосовавших против того же антисиротского закона, а также четверых томичей. В общем — Псков, Красноярск, Москва и Томск, такая компания в студии. Этот разговор в прямом эфире как будто состоялся в конце 90-х, как будто не было нулевых, не было разгрома СМИ, как будто никто из них не получил инъекцию страха, как будто другая страна.

С июня 2011-го ТВ2 начал ретранслировать у себя в эфире программу «Три Дзядко» телеканала «Дождь», но вынужден был вскоре ее прекратить по требованию Роскомнадзора, который посчитал ретрансляцию нарушением лицензии. После того как ТВ2 выиграл у Роскомнадзора все суды, показ программы «Три Дзядко» возобновился. Сейчас томичи показывают у себя в прямом эфире также вечерний (18.00) выпуск новостей «Дождя».

На ТВ2 ежедневно минимум четыре часа прямого эфира, три больших выпуска новостей и каждый час после полудня — короткий, а также итоговая еженедельная программа, специальное освещение выборов, благотворительный марафон с семилетней историей «Обыкновенное чудо». 9 мая 2013 года состоялся первый телемарафон «Бессмертный полк» с включениями из разных городов России.

И вот на этом эмоциональном фоне, на фоне Томска, старого русского сибирского города для студентов и ссыльных, я посмотрела первые эфиры нового Общественного телевидения России. Последнее время часто вспоминаю детскую интерпретацию сюжета про Содом и Гоморру: власти двух городов запрещали жителям кидать нищим и нуждающимся монеты и подавать хлеб с водой, но чтобы как-то традиционно взаимодействовать с бродягами, придумали аттракцион — специальные фальшивые монеты, на которые все равно нельзя было ничего купить. Только их нищим и кидали. В соответствии с законом.

Генеральная идея Анатолия Лысенко — сделать телеканал, на котором будет царить и воспеваться добро, вечные ценности, и в этом смысле ОТР, возможно, и будет вполне «оппозиционным» по отношению к трем другим общенациональным каналам. Но только не в смысле запроса более широкой аудитории, чем голосующее большинство, не в смысле пропаганды и антипропаганды, а в смысле интонации, идущей от экрана, — выльется на зрителя ведро грязи или не выльется. Такой вот протест. Но может ли СМИ делать «добрый» контент про страну, в которой последовательно побеждает зло и процветают фальшивомонетчики? Это ностальгия по тому невинному времени, когда деревья были большими, Владимир Путин работал в питерской мэрии, а Олег Добродеев запускал программу «Вести» Российского телевидения со Светланой Сорокиной. Добрый канал про злое беспощадное время, добрый контент про победу русского духа в российской глубинке, там, где четверо зверски убивают одного, потому что три других общенациональных ТВ десять лет публикуют аудиовизуальные сообщения про особенности российской толерантности. Добрый (или добренький) канал во времена «абажуров», налетов, разгонов ройзмановских наркологических лечебниц, садизма в детских домах, авторизированных властью крестовых походов на инакомыслящих, крымских трагедий, массового появления политзэков, ну и, конечно, антидетского закона. Во всем, что здесь бегло перечислено, — есть ли исключительно московская повестка, от которой намеренно и публично отказывается Общественное телевидение России?

Помните, отец «белгородского стрелка» (снова немосковская повестка!) Сергея Помазуна рассказывал, что за два дня до массового убийства он обращался в полицию с жалобой на сына, а старший прапорщик в отделении ему сказал: «Да у меня тоже расстройство с психикой, я таблеток попью — и у меня все проходит». Уже ничего не проходит от таблеток. Уже давно поздно просто быть добрым.