Александр II осуществил великие реформы, но потерял поддержку образованного класса из-за бессмысленных репрессий
«РФ против...» — так звучало бы обвинение на «процессе двенадцати» против Саши Духаниной, Марии Бароновой, Сергея Кривова и их товарищей, которые встретились впервые на скамье подсудимых. Это если перевести дело «болотников» на язык американского правосудия. Вспомните романы Эрла Стэнли Гарднера: «Штат Нью-Йорк против NN». Процессы против молодежи, вдохнувшей воздуха свободы и требующей добавки, как Оливер Твист — еще одной миски каши, на Руси проходят не впервые. Наши «болотные» процессы будут идти на граблях, набросанных еще при Александре II Освободителе. Ссора с молодежью, со студентами, бенефициантами его реформаторской деятельности, началась у него с подавления польского восстания.
В 1866 году, после каракозовского выстрела, громили ишутинский кружок, хотя никто из них не знал о намерениях стрелявшего. Ишутин, Худяков, Странден пошли на каторгу или погибли в ссылке. Да и Чернышевский пошел в Сибирь по недоказанному обвинению. Недаром его защищал даже граф Алексей Константинович Толстой, литератор совсем другого разлива.
Даже Третьему отделению не пришло в голову закрыть от публики судебные заседания, как сейчас
”
Студенты, окончившие иностранные университеты, стали искать альтернативу и нашли ее, к сожалению, в социалистической утопии. В 1874 году четыре тысячи подвижников пошли в народ. Но возражали им отнюдь не либеральные профессора из университета, как следовало бы, а жандармы.
В 1877-м состоялись два процесса, московский и петербургский: «процесс 50-ти» и «процесс 193-х». Суды присяжных шли открыто, при большом стечении публики. Даже Третьему отделению не пришло в голову закрыть заседания, как это сейчас делает Путин. Хотя тайна по «болотному делу» одна: не было никаких массовых беспорядков.
Многие подсудимые, такие как Андрей Желябов (или ранее, в Казани, Вера Засулич), были оправданы: не хватило улик. Опять-таки плюс XIX веку: у Путина не оправдывают.
Но посидеть пару лет в «предварилке» без вины — это оставило неприятные воспоминания. Первая посадка Веры Засулич была за найденные у нее нечаевские письма, которые она даже не читала. Но многие студенты с процессов пошли на каторгу, даже на страшную нерчинскую Кару. А чего стоит наказание розгами студента Боголюбова по приказу петербургского градоначальника Трепова? И вот январь 1878 года, выстрел Веры Засулич в Трепова, и образованное общество сочувствует, и адвокат Александров защищает, и судья Кони лоялен к подсудимой, и присяжные оправдывают. В Одессе громят мирную типографию, Иван Ковальский стреляет в жандарма. Виселица. И началось.
Вместо Софьи Бардиной, мирной народницы — грозная Софья Перовская, вместо пропагаторов-народников — народовольцы. Виселицы и террор, будущий моральный капитал Февраля и Октября. Но или виселицы, или реформы.
Царь-реформатор гибнет от бомбы в 1881-м, начинается реакция Александра III. А война власти и молодежи продолжается. Скоро ли Путин доведет мирных «болотников», у которых есть все основания для законного протеста, которым ничего не возразишь (а либеральные профессора сами ходят с белыми ленточками по бульварам), до такого вот настроения: «Невинные жертвы, вы славы не стоите, в стране, где террор — государственный быт, невинно растоптанным быть — не достоинство, уж лучше за дело растоптанным быть». Так Евгений Евтушенко в «Казанском университете» описывает выбор, сделанный Александром Ульяновым.
Путин и его СК толкают молодежь в ряды нигилистов, и вот уже появился лозунг «Смерть кремлевским оккупантам!»
Александр II осуществил великие реформы, но полностью потерял поддержку образованного класса из-за бессмысленных репрессий. На что рассчитывает нынешняя власть, которая реформы похоронила и топчет интеллигенцию, непонятно. На 1905 год? Или сразу на 1917-й?
Tweet
