«Я прорвусь»

* Продолжение.  Начало в № 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43-44 за 2012 г., 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14-15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31 за 2013 г.

Теперь темп времени неумолим, а расписание не хуже, чем у немецких железных дорог: химиотерапия вошла в свою необратимую фазу. Сегодня (02.09.2013 г.) в очередной раз встречался с доктором О’Коннором: госпитализируем завтра, если кровь будет нормальная, или ждем понедельника — если ненормальная. Кровь нормальная — мне позвонила медсестра пару часов спустя после анализа. Значит, завтра.

Это будет второй курс высокотоксичного IVAC, результат которого потом закрепят лучевой терапией. Сегодня доктор, ощупывая шею, отмечал: «Опухоли мягче, опухоли меньше…» Он доволен тем, как идет процесс лечения. И предупреждает: нужно планировать билеты для сестры.

Трансплантация будет через месяц, максимум полтора. Правда, у меня на счету пока нет нужных средств, и сбор денег пока буксует: темп хорош, но не для тех сроков, которые стоят сейчас. Для того чтобы собрать деньги, приходится делать целый ряд шагов: в США меня никто не знает, и надо объяснить, почему я вынужден просить средства. Например, вместе с режиссером документального кино Георгием Молодцовым, вице-президентом Гильдии неигрового кино и ТВ и режиссером АНО «Лаборатория социальной рекламы», мы готовим документальный фильм о моей жизни на фоне рака. У нас тоже поджимают сроки, так как жизнь может неожиданно кончиться. Так что мы спешно делаем канал на YоuTube: Doing Good. В поддержку сбора средств вышла заметка в Huffington Post, сегодня у меня взяли интервью для нью-йоркской газеты New York Daily News (прошу также послать письма о моей истории всем, кому может быть интересно). Пустить новости о фильме на ленту новостей пообещал американский офис ИТАР-ТАСС. Но я все равно считаю, сколько денег есть и сколько надо, чтобы пройти химию, лучевую терапию, трансплантацию, выход после трансплантации… И пока то, что в левой колонке (надо), с тем, что в правой (есть), сходится плохо.

И тогда я ставлю в ноутбуке свою осеннюю музыку и в наушниках звучит голос Елены Фроловой и слова Леонида Губанова «Там, где ветер — дипломат…» — они возвращают меня в опыт моей же жизни. Бывало и хуже. Прорвались. И я прорвусь. Мне никак нельзя во все тяжкие: столько людей помогает, сестра готовится к трансплантации — теперь только вперед.

Режиссер спросил, какую музыку поставить в ролик? Я ответил: «Второй фортепианный концерт Рахманинова». От тьмы к свету. С глубины отчаяния к воздуху и солнцу, через борьбу. Отличный будет фон.