«У русских не было причин убивать Кеннеди»

После того как американцы увидели пленку Запрудера в 1975 году, в обществе резко возросло недовольство выводами комиссии Уоррена. Конгресс решил инициировать новое расследование, было учреждено сразу несколько новых комиссий. Шли годы, но конкретных результатов так и не последовало. Акт об учреждений ARRB подписал президент Джордж Буш-старший, но и при нем дело не продвинулось: он когда-то возглавлял ЦРУ и вопросы, связанные с рассекречиванием документов спецслужб видимо не вызывали у него положительных эмоций. Реально Совет заработал лишь в 1994 году, уже при президенте Клинтоне, который и пригласил судью Тонхайма возглавить его. Вообще, Клинтон оказал очень большую поддержку Совету.

Я думаю, Кеннеди был его кумиром. Когда Клинтон был ребенком, то встречался с Кеннеди в Вашингтоне. Клинтон вообще часто цитирует Кеннеди, восхищается его словами. Во время избирательной кампании Клинтона клан Кеннеди оказал ему решительною поддержку. Вобщем, для Клинтона была очень важна тема Кеннеди.

Я не думаю, что Клинтон был не доволен работой Комиссии Уоррена, ему, как и любому американцу было любопытно – что содержат документы спецслужб, и до сих американцы хотят получить все ответы на вопросы об убийстве президента Кеннеди. 24-летний киллер – одиночка смог публично убить американского президента, американцы не хотят в это верить, и склонны думать, что это была чья-то большая операция. Клинтон в этом смысле чувствует тоже, что и любой американец. Важно понимать и то, что Клинтон принимал решение о Совете, когда стало окончательно понятно: «холодная война» закончилась, больше не надо бояться русских. Ведь большинство документов, связанных с убийством, оставались засекреченными из опасения что русские узнают что-то лишнее про нас. Годы правления президента Клинтона оказались самыми удобными для переговоров с русскими и с КГБ, мы не добились многого, но по крайней мере восстановили картину – что делал в СССР Ли Харви Освальд два с половиной года, с 1959 по 1962. И вообще, в 90-е годы и вплоть до 11 сентября у нас был самый широкий доступ к документам и здесь, в Америке.

Глава Совета ARRB, федеральный Судья Джон Тотенхайм

Нам удалось собрать воедино почти 6 млн страниц документов, в том числе множество секретных, так или иначе связанных с убийством Кеннеди. Что могу сказать: некоторые ключи к разгадке убийства потеряны навсегда, некоторые станут известны в будущем. Согласно закону об учреждении нашего Совета, обнародование некоторых документов могло быть отложено по причинам национальной безопасности, но не позже, чем до 2017 года. После этой даты только президент США сможет отложить рассекречивание части архивов, если посчитает это необходимым. 

Часть материалов - в архивах КГБ в Москве, но большинство — в Минске. Ведь период жизни Освальда, до того как он убил Кеннеди, весьма любопытен: осенью 1959 года он пересек советско-финскую границу и приехал в Москву просить политического убежища, примерно как сейчас Эдвард Сноуден. Ему долго отказывали, отговаривали со всех сторон, и русские и американцы. Параллельно его изучало КГБ: кто он? Разведчик? Сумасшедший? Может ли он быть полезен? Опять же - все то же самое, что сейчас происходит со Сноуденом. В результате его виза закончилась, он не получил разрешения остаться и инсценировал попытку суицида, порезал вены, оказался в Боткинской больнице... Потом его отправили жить в Белоруссию, он получил квартиру в Минске, такую очень удобную для слежки за ним. 24 часа в сутки за ним наблюдала одна дама в доме, и каждый день группы агентов составляли ежедневные отчеты о его жизни, включая сообщения о том, с кем когда и где у него был секс. У них, конечно, были причины для беспокойства: Освальд – бывший морской пехотинец, в Минске пошел работать на завод радиодеталей, КГБ опасалось, что он может соорудить бомбу. Однажды в Минск приехал Никита Хрущев и Освальда выслали далеко-далеко за город на всякий случай... Харви женился на русской девушке Марине Прусаковой, которая жила в Минске в семье дяди – Ильи Прусакова, высокопоставленного сотрудника МВД Белоруссии, они вернулись в штаты в 1962 году, чуть больше чем за год до убийства. Марина Освальд – Портер до сих пор живет в Далласе, у нее двое дочерей от Освальда. В общей сложности в Москве я прочел около 600 страниц документов из архивов КГБ - это оказалось возможным в рамках договоренности между вице-президентом США Гором и российским премьером Черномырдиным.

В тот момент, это был сентябрь 1998 года, мы получили доступ к сотням страниц документов, которые, к сожалению, оказались в большей степени официальными документами и перепиской советских лидеров с президентом Кеннеди. В Москве я встречался с людьми из КГБ, они не очень охотно шли на встречу, говорили, что американцы часто задают слишком много вопросов, или что у них ничего нет, но я точно знаю - это не правда. Нам не очень помогало Американское посольство в Москве, в результате мы больше ничего не добились.

 

Я дважды встречался с представителя белорусских властей в Минске. Это было в 1995-м – 1996-м году, Лукашенко уже был президентом. В КГБ в Минске мне показали место, где хранятся файлы, связанные с белорусским куском жизни Харви Ли Освальда и я увидел стопку в два с половиной метра высотой. Они мне даже кое-что прочли из документов, и продемонстрировали волю предоставить нам копии. Я был готов оплатить производство копий и дал им это понять. Они гордились этими файлами, этой стопкой выше человеческого роста. До меня там уже побывал Норман Мэйлер, наш выдающийся американский писатель, который написал самую детальную книгу об Освальде в СССР и о его жене – Марине Прусаковой, о Москве и Минске. Мэйлер попал в белорусское КГБ в годы полного хаоса, и до прихода к власти Лукашенко, и смог нанять бывших сотрудников КГБ, которые скопировали ему часть документов. В его книге, например, есть ежедневные рапорты слежки за Освальдом. Эти документы, которые Мэйлер смог фактически купить в Минске, я позже получил от его помощника. Нам не повезло, несмотря на помощь американского посла в Беларуси, часто повторяющегося ощущения что вот-вот уже - почти договорились с властями, и каждый раз в последний момент люди, с которыми мы вели переговоры бежали к Лукашенко и он блокировал любую возможность предоставить нам доступ к бумагам. Это, кстати, стало причиной ухудшения в отношениях с ним и с его правительством. Президент Лукашенко был проблемой.

 

Нет, они не осмеливались поднять этот вопрос. Я был готов платить какие –то справедливые деньги за услуги копирования документов, но никогда не называл никаких конкретных цифр. Я думаю вопрос денег возник бы сразу после одобрения Лукашенко, но этого не произошло. 

В ближайшее время, думаю, эти документы не рассекретят - они содержат информацию о десятилетиях шпионажа за иностранцами, в том числе за американцами. В Минске можно найти ответы она очень многие вопросы. Нам их получить не удалось, но однажды, конечно, архивы откроются. 

Представьте: 22 ноября 1963 года Кремль узнает об убийстве Джона Кеннеди, русские начинают нервничать - они ведь ничего не знают про вице-президента Джонсона, который должен принять присягу и приступить к обязанностям президента США. С Кеннеди-то русские уже научились работать, они знали его хорошо. Еще через мгновение становится известно, что в президента стрелял Ли Харви Освальд, который только-только провел в СССР два с половиной года и даже настаивал на получении Советского паспорта, а за месяц до убийства, в октябре 1963 года, посетил советское и кубинское посольства в Мехико. И вот получается: Алик (так Освальда звали в Минске), с белорусского завода радиодеталей, женатый на племяннице сотрудника МВД Белорусской ССР, убил президента Кеннеди. И, конечно, Советы понимают: сейчас их обвинят в этом убийстве. Они тут же начинают свое расследование, не меньше нашего. И одновременно начинают распространять дезинформацию, чтобы запутать всех вокруг: сразу же советским гражданам предложили версию о причастности Джонсона. Вообще, русские сделали многое, чтобы затормозить и усложнить наше расследование. То, что документы, связанные с этим расследованием существует, у меня нет никаких сомнений, и они есть в Москве, но признать наличие этих документов, и открыть их они не могут, так как эти бумаги продемонстрируют сколько дезинформации они распространили и как и сколько они следили за американцами. А Вашингтон, конечно, хотел выяснить – а не стоит ли за убийством Кеннеди Москва, но в публичном и дипломатическом поле никто так вопрос не ставил, никто не хотел ядерной войны - ни в Вашингтоне, ни в Москве. Наши официальные лица были очень осторожны.

Я не думаю, что у русских были причины убивать Кеннеди, несмотря на кубинский кризис, и не смотря на то, что Кеннеди был открытым антикоммунистом. Нет. Русские умели с ним работать, в какой-то степени они понимали его, у них были налажены каналы связи. Для них любой новый президент вызывал бы больше вопросов и беспокойства, чем Кеннеди.

К сожалению, я не слышал, чтобы президент Обама обсуждал судьбу этих архивов с президентами Медведевым и Путиным, даже во время нашей короткой “перезагрузки”. Но однажды архивы откроются, это произойдет. После окончания миссии Совета (ARRB), я нанял специалиста вести дальше переговоры со спецслужбами. Ничего не получилось. Я верю, что однажды документы, касающиеся Харви Ли Освальда и убийства президента Кеннеди будут открыты за давностью лет и предоставлены историкам для анализа. Или, если русские захотят что-то получить от нас, они воспользуются и предложат обмен документами. Прошло 50 лет, нечего скрывать уже, наступило время, когда надо обнародовать все документы и прекратить прения по этому уже вполне историческому вопросу. Но у меня уже нет официального статуса вести эти переговоры, и к сожалению, администрация президента Обамы не считает эти вопросы важными.

ФБР фокусировало свое расследование на версии организованного преступления. Все, что они собрали, до сих пор остается под грифом «секретно». Причина, думаю, в том, что не всю информацию они добывали законным путем. Но у нашего Совета был полный доступ к их материалам. 

Что касается ЦРУ и секретных служб, то очень много документов было уничтожено в 60-е и 70-е годы. Например, руководитель контрразведки Джеймс Энглтон расследовал, что Ли Харви Освальд делал в октябре 1963 года, за месяц до событий в Далласе, в Мексике. Нам известно, что он посещал в Мехико советское и кубинское посольства, запрашивал документы на въезд в обе страны. Все документы, связанные с пребыванием Освальда в Мехико, Энглтон уничтожил в 1975 году перед своим уходом из контрразведки - его уволили после того, как стало известно, что он нарушал закон. 

Кстати, осенью 1963-го оба посольства в Мексике - и советское и кубинское - прослушивались ФБР, которое следило за Освальдом, но вот почему они за ним не до следили в день убийства Кеннеди? Вообще все наши спецслужбы плохо поработали в тот день... От секретных служб нам досталось совсем мало документов, они неплохо «прибрались в доме». К тому же после убийства Кеннеди в спецслужбах началась чистка, многих пришлось уволить. Тем не менее, и нам, и комиссии Уоррена удалось кое-что найти. Понимаете, даже когда ЦРУ что–то уничтожало, у ФБР могли оказаться копии. Ведь ФБР никогда ничего не уничтожало, исключением стал только личный секретный архив Эдгара Гувера, возглавлявшего контору с 1924 по 1972 год. 

ЦРУ пару раз сбивало нас с пути, отклоняло наши запросы. Главная проблема опять же в том, как, каким методами спецслужбы добывали информацию. 

Мы могли принять решение не рассекречивать какие-то документы только в том случае если возможный вред от их обнародования перекрывал общественный интерес к ним. Мы судили строго. Суд не мог обжаловать наши решения — только президент. ФБР обжаловало каждое наше решение. ЦРУ – ни разу. Например, мы хотели обнародовать страницы с угрозами, которые получал президент за год до убийства, известно даже имя человека, который угрожал Кеннеди. ФБР не давало нам этого сделать - большинство людей, угрожавших Кеннеди, были психически больными, обнародовав их имена, мы бы раскрыли медицинскую тайну. В конце концов, мы раскрыли-таки эти документы. Всего от ФБР поступило более 5 тыс запросов на обжалование, но их директору объяснили, что президент не собирается включать задний ход и лучше отказаться от претензий. 

В ЦРУ, напротив, многие считали, что сокрытие информации может только навредить им, создав ощущение, что контора была причастны к убийству. Они не поддерживали нашу работу в целом, не обеспечивали нас информацией о конкретных людях. Но если рассекречивание могло нанести ущерб их текущим операциям, они приходили и прямо говорили нам об этом. Иногда, кстати, они бывали правы, 

В 1998 году. Мы представили его президенту Клинтону, запланировали пресс-конференцию, но она сорвалась — из-за скандала вокруг Моники Левински. В докладе 200 страниц. Сегодня его часть можно найти в открытом доступе он-лайн - на сайте Национального архива работе нашего Совета посвящен специальный раздел. Но главное, конечно, дожить до того момента, когда мы сможем прочесть все документы в Москве и, главное, в Минске.