20 января защита и обвинение закончили представлять доказательства по «Болотному делу». Прения сторон назначены на 22 января. В этот день прокуроры назовут наказание. Сейчас на скамье подсудимых восемь человек, им предъявлены обвинения в участии в массовых беспорядках и в применении насилия по отношению к сотрудникам полиции.
20 января суд частично удовлетворил ходатайство представителей прокуратуры об оглашении материалов дела. Прокуроры хотели огласить протоколы обысков у подсудимых, протоколы опознания, заключения экспертов по видеоматериалам, должностные инструкции представителей полиции и другие материалы. Адвокат Дмитрий Аграновский в интервью The New Times отмечал, что это делается только с одной целью — затянуть процесс: «К предмету доказывания эти документы не имеют отношения, поэтому вряд ли, что на них будут ссылаться в прениях».
The New Times публикует фрагмент материала Зои Световой «Нескорбное милосердие». Полный текст вы можете прочитать здесь.
Замоскворецкий районный суд. Зал № 410. Большая железная клетка. В ней семь фигурантов «дела двенадцати» — пять подсудимых выбыли из процесса по декабрьской амнистии.
Денис Луцкевич читает газету «Советский спорт», Сергей Кривов ждет своей очереди, чтобы заявить очередное ходатайство, Ярослав Белоусов читает книгу, Артем Савелов крутит в руках тетрадку, Андрей Барабанов читает распечатку с сайта журнала The New Times — интервью Михаила Ходорковского. Степан Зимин углубился в чтение какой-то книжки, Алексей Полихович смотрит на свою жену, сидящую во втором ряду справа от клетки. Подсудимая Александра Духанина — под домашним арестом. Ее место — рядом с адвокатами. Зал маленький. В нем с трудом поместились 12 адвокатов, более десятка зрителей: председатель Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева, политик Владимир Рыжков, журналисты, родственники. А также пушистая рыже-черная овчарка, она лежит у ног Людмилы Алексеевой.
Слово подсудимым
Допрос подсудимых длился два дня. Они рассказали, как пришли на Болотную площадь 6 мая 2012 года и как их там задержали. Вот несколько отрывков из их показаний:
Ярослав Белоусов: «Мы встали, взявшись за руки, потому что сотрудники полиции всех задерживали. Спустя несколько минут схватили меня, потом повалили на пол, потом схватили за руки и за ноги и потащили в автозак».
Алексей Полихович: «Я увидел парня впереди себя. Он ничего не совершал. На него налетел ОМОН. Они таскали его по полу и били дубинками, я схватил его за пояс и старался закрыть его от ударов дубинок. Омоновец Тарасов, которого я якобы ударил, если помните, сказал, что физической боли не испытывал и вообще предложил все забыть. По-моему, это лучше всего говорит о том, что ничего не было».
Денис Луцкевич: «Да, я выкрикивал лозунги. Я поддерживал людей, что они кричали, то и я кричал… Когда я пытался уже уйти, на меня набросилось несколько сотрудников полиции, они били меня по спине, большая часть ударов пришлась на голову. Они схватили меня за руки и за ноги и потащили в автозак»…
Андрей Барабанов: «Сотрудники полиции разбивались на группы, вклинивались в толпу людей, били их. Было очень страшно. Почему? За что все это? У меня было ощущение страха за свою жизнь. Меня несколько раз ударили до задержания. Я просто боялся, что не смогу уйти с митинга на своих ногах».
Артем Савелов: «6 мая должен был пройти мирный митинг. Я видел людей разного возраста, все были доброжелательные и улыбчивые. Особенно запомнились несколько парочек людей с тросточками. Оказалось, что это общество слепых»… — Савелов сильно заикается, трудно понять, что он говорит.
Сергей Кривов: «Я уверен, что своими действиями никакой физической боли никому не приносил…»
Александра Духанина: «За несколько дней до 6 мая из рассылки в соцсети я узнала, что 6 мая планируется санкционированный митинг. Так как у меня есть гражданская позиция, я не согласна с результатами выборов, я решила прийти на него».
Помилование или срок?
В среду, 15 января, адвокаты заявили ходатайства по приобщению к делу дополнительных материалов, прокуроры, как всегда, были против. Судья Наталья Никишина какие-то ходатайства защиты удовлетворяла, какие-то — нет. Например, отказала адвокату Сергея Кривова в его просьбе привести в тюрьму к его подзащитному врача-кардиолога.
Публика на процессе разделилась: на тех, кто верит, что «болотники» выйдут на свободу, и тех, кто считает, что они поедут в лагеря.
В четверг, 16-го слово взяли прокуроры. «Они предложили огласить огромное количество документов, — рассказал The New Times адвокат Ярослава Белоусова Дмитрий Аграновский. — Ни один из документов, о которых говорят прокуроры, не имеет отношения к предмету доказывания в нашем процессе».
Аграновский говорит, что, если в понедельник, 20-го, судья Никишина удовлетворит ходатайство прокуроров, процесс может затянуться еще на несколько месяцев.
А вот версия оптимистов: в понедельник судья объявит прения сторон и вынесет приговор до 7 февраля, когда начнется Олимпиада в Сочи.
|
*Ст. 318 УК РФ («применение насилия в отношении представителей власти»).
|
«Есть несколько правовых путей выхода из ситуации, в которую власть попала с «болотным процессом», — размышляет директор Института прав человека Валентин Гефтер. — Если бы, оценив доказательства, судья в приговоре указала, что не было события преступления по статье 318 УК РФ*, то тогда подсудимые попали бы под амнистию. Есть другой путь — индивидуальное помилование президентом России. И третий вариант — судья дает «болотникам» такой срок, который они уже отсидели.
