Революция продолжается.
Молодым нравится Сталин и Октябрьский переворот.
Новое поколение почувствовало дух нашего времени

Алексей Левинсон
руководитель отдела социокультурных
исследований Левада-Центра

Оценка революции, по наблюдениям Левада-Центра, претерпела любопытную трансформацию. Социологи задали вопрос: «Приближается годовщина Октябрьской революции. С каким из следующих мнений вы скорее всего бы согласились?» — и предложили два ответа: «Революция открыла новую эру в истории народов России, она дала толчок их социально-экономическому развитию» и «Революция затормозила развитие и стала катастрофой». В 1997 году соотношение было таким: позитивно оценивали революцию 49% опрошенных, негативно — 35%. Прошло 10 лет. Сегодня число тех, кто скорее позитивно оценивает революцию, выросло — их стало 55%, а «негативистов» стало меньше — 26%. Хотя, казалось бы, Коммунистическая партия — главный пропагандист Великого Октября — переживает спад своей популярности. Другие партии вроде бы Октябрьскую революцию на щит не поднимают. Следовательно, причина тому — атмосфера и ценности времени.

Мы задавали и такой вопрос: «Представьте себе, что Октябрьская революция происходит на ваших глазах. Что вы стали бы делать?» Предлагали такие варианты: «Активно поддержал бы большевиков», «Кое в чем сотрудничал бы с большевиками», «Постарался бы переждать это время, не участвуя в событиях», «Боролся бы против большевиков» или «Уехал бы за рубеж». Вопреки ожиданиям за те же 10 лет изменения в этих предполагаемых поступках, в общем, незначительны — несколько выросла доля тех, кто уехал бы за рубеж, и уменьшилась доля тех, кто «сотрудничал бы» и «пережидал бы».

10 лет назад почти 10% молодежи видели себя борцами с большевиками. Эта доля теперь упала почти вдвое. Видать, не очень-то популярно среди молодых быть сегодня «белым». В то же время антикоммунизм начала 90-х годов сейчас сказался в ответах старшего поколения. Молодые со старыми меняются местами. Доля молодых была самой большой среди тех, кто выбирал ответ «Уехал бы за рубеж», и эта ситуация нисколько не изменилась с 1997 года. А вот среди стариков доля готовых уехать выросла. Впрочем, среди старшего поколения выросла и доля тех, кто утверждает, что они боролись бы на стороне большевиков. Среди молодежи как прокоммунистические, так и антикоммунистические взгляды теряют свою напряженность.

Изменения претерпело и отношение к деятелям революции. На протяжении всего этого десятилетия мы задавали вопрос про персонажей отечественной истории — кто из них вызывает симпатию, а кто антипатию. В 1997 году Ленин вызывал симпатию у 14% молодых людей, а антипатию у 23%. Прошло 10 лет: у молодых людей Ленин стал более популярным — 19% и антипатия сократилась. Молодые уподобляются старикам в отношении к Ленину. (А среди старых людей изменений почти нет. Любили Ленина—Сталина и продолжают любить.) Но молодые люди стали лучше относиться и к Сталину. Словом, молодое поколение движется в сторону стариковской позиции, а старики в сторону молодежной. Это черта нашего времени.

Очевидно, молодое поколение поймало «нерв эпохи». Молодые понимают происходящее как реставрацию советского дискурса. И дальше самостоятельно делают свои выводы.

Но они жертвы политики, которая готовилась не для них. Многие реформы власти воспринимались старшим поколением как нечто враждебное. Взамен возвращались старые символы вроде сталинского гимна и великодержавной риторики. То есть все то, что трогает чувства, но не стоит денег. Однако постепенно этот компенсаторный фокус превратился из пиар-кампании телевидения в идеологию политической системы в целом. Маска приросла к лицу. Ретро-ориентация из игры на экране превратилась в парадигму существования страны. И это было воспринято молодым поколением всерьез.

Последствия этого сегодня трудно предсказать. Но вряд ли стоит сомневаться, что подобные взгляды негативно скажутся на модернизации и демократизации страны — когда нынешние молодые сторонники товарища Сталина войдут в зрелый возраст и начнут замещать нынешний политический класс страны.