Зима в «вольном городе»

Вокруг здания облгосадминистрации во Львове царит революционная деловитость. После захвата здание передали Народному вече — так протестующие назвали прежний региональный парламент — Львовскую областную раду, где большинство депутатов составляли депутаты националистической «Свободы». Здание обнесли настоящим крепостным валом из снега — в типично австро-венгерском Львове*, городе черепичных крыш, разбитой брусчатки и узкоколейных трамваев, такая ограда смотрится как литая. Снаружи крепостных стен — палатки правозащитной организации «Гражданская платформа «Майдан», возле них активисты движения «Правый сектор» в камуфляже и балаклавах ведут запись добровольцев в «Народную самооборону». «Завтра наши дружины начнут патрулировать улицы города. А как еще поддерживать порядок? Милиция ничего не делает», — разъясняет один из добровольцев. Доверия к силовым структурам у горожан нет. После убийства 22 января в Киеве львовского активиста Юрия Вербицкого по всему городу развешаны листовки с его фотографией и подписью «Казнен властью. Причина убийства — львовянин».

В здание администрации ведет только один вход, охраняемый активистами «Свободы». «Мы здесь стоим, чтобы бывший губернатор Сало не попал внутрь», — разъясняют дюжие охранники. «А он уже пробовал»? — «Да пока нет», — смеются они.

Назначенный президентом Виктором Януковичем губернатор Олег Сало был низложен 23 января во время захвата администрации и сейчас прячется где-то в городе. Впрочем, как выясняется, администрацию охраняют не только от Сало. Вот, к примеру, внутрь пытаются попасть только что записанные в тетрадку добровольцы: «Нам бы только чаю попить…» — «Чай пить — кафе есть! Идите отсюда», — отрезают охранники. «Свобода» присвоила себе победу, хотя в захвате администрации принимала участие не только она, жалуются львовские активисты. «Ведь как все было… После окончания штурма «свободовцы» предложили всем остальным силам выйти за периметр баррикад — чтобы не возникло беспорядка. А назад уже никого не пустили», — рассказывает активист «Правого сектора» по имени Левко.

Внутри самого здания — ощущение бесконечного хаоса. Повсюду снуют люди с решительными лицами, занятые неведомыми революционными делами. В углу при входе напоминанием о свергнутой администрации сидят двое испуганных милиционеров-вахтеров. «Все в порядке, они тут всегда сидят», — объясняет по-английски один из лидеров местного «Правого сектора», представившийся Миколой. На русском он говорить отказался, впрочем, его английский вполне неплох. Микола сообщает: по данным контрразведки «Правого сектора», во Львов направляются около сотни «титушек»: «Мы готовы к обороне», — заявляет он. Справа вход в коридор охраняется подростками в балаклавах, рядом стоит коробка для пожертвований и висит список нужных для ополчения вещей. Постоянно подходящие горожане кладут деньги в коробку и заносят продукты. Здесь же устроен медпункт. «На всякий случай», — поясняет Любомир Палых, один из руководителей «Гражданской платформы». В вестибюле статуя одного из лидеров украинского национального движения, председателя Центральной рады Украинской народной республики (существовала в 1917–1920 гг. — The New Times) Михаила Грушевского: статуя укутана в флаг ЕС и обвешана плакатами. «Никто не обязан исполнять явно преступные приказы — статья 60 Конституции Украины», — написано по-украински на одном из них.

Официальных сил правопорядка во Львове на  удивление мало. Тем не менее в городе присутствует ощущение безопасности, которого нет в Киеве. Появился некий консенсус горожан по поводу того, как строить совместное будущее — без Януковича и в Европе. Гражданская активность вышла на первый план, оттеснив бытовые проблемы, бедность и безработицу. Узкие улицы старого города обвешаны флагами Евросоюза и Украинской повстанческой армии** , на многих машинах также развеваются флаги ЕС и Украины. Возник даже гибрид, где голубая часть украинского флага затемнена и украшена звездочками Евросоюза. Политика снова стала важнейшей частью жизни обычных людей — в кафе, магазинах, офисах не выключаются телевизоры с прямой трансляцией киевского Майдана.

Здание администрации — символ киевской власти во Львове — силовые структуры области отдали без боя. «Я говорил с заместителем начальника УВД области, — рассказывает The New Times Любомир Палых, — и тот сам сказал, что они не допустят никаких провокаций со стороны центральных властей». Слова Палыха подтверждает один из членов «Правого сектора», живущий в палатке на местном львовском Майдане: «Да, милиция один раз заходила, оставили номер телефона, сказали, если «титушки» приедут или еще что, то звонить им сразу».

Милицию можно понять: большинство жителей Львова на последних выборах поддержали правую партию «Свобода», которая сейчас де-факто управляет областью — после того как губернатора вынудили уйти в отставку, правоохранительные органы фактически остались наедине с разгневанными горожанами. «Киев далеко, а им здесь жить», — говорит тот же активист.

В том, что местная милиция не будет исполнять приказы центральной власти о подавлении бунта, уверен и член Народного вече от «Свободы» депутат Андрий Холявка: «А даже если и будут, то у нас есть чем им ответить! Конкретнее объяснять я это для прессы не буду — это секрет».

Уже знакомый нам активист «Правого сектора» Микола, впрочем, позднее поясняет: в области многие люди имеют личное оружие и вполне могут прийти на помощь силам самообороны, если потребуется.

Из лояльных Киеву силовых структур в городе осталось лишь подразделение внутренних войск (ВВ), укомплектованное контрактными офицерами из разных частей страны. Ворота из расположения части были блокированы, когда в городе прошел слух, что ВВ получили приказ выдвигаться. «Здесь вокруг казармы люди живут, и они заметили, что в части началось движение, они на транспорт начали грузиться в полном боекомплекте, — рассказывает Юрий, один из старожилов баррикад на улице Ивана Рубчака рядом с военной частью. — Ну и они сразу, конечно, начали по телефонам звонить, писать в социальных сетях. Мы тогда одними из первых прибыли и просто встали перед воротами снаружи, чтобы вояк не выпустить». Сейчас все ворота части практически забетонированы смерзшейся ледовой массой и завалены автомобильными покрышками, которые можно в любой момент поджечь. Снести эти баррикады можно лишь с помощью тяжелой техники. Вахту несут посменно жители окрестных домов и просто сочувствующие, не принадлежащие к каким-либо партиям, — как правило, это взрослые хозяйственные мужчины, у многих из них есть свой бизнес, так что они знают, как структурировать жизнь вокруг себя: за считанные дни у снежных баррикад возникли палатки, самодельные печки-буржуйки, поленница с дровами, рации для переговоров и даже план осады части с аккуратно размеченными лагерями по периметру. Это основа среднего класса Западной Украины, которая, похоже, окончательно отвернулась от киевского правительства.

«Мы здесь ради будущего наших детей. Мы устали от беспредела ментов, незаконных поборов и хотим жить в Европе», — объясняют The New Times активисты. «А если Янукович введет чрезвычайное положение и использует войска?» — «Мы будем сопротивляться», — спокойно отвечают они. Разговор прерывается приездом священников униатской церкви*** — раз в день они объезжают все баррикады для общего молебна.

После захвата власти перед протестующими встал другой вопрос: что делать дальше? А если точнее, что делать дальше с Восточной Украиной? Этого пока не знают ни местные политики, ни активисты. «Восточная Украина — это наши братья. Украина должна быть единой. Они поддерживают Януковича только потому, что не понимают, кто это такой. Ну и еще там очень много просто пассивных людей с советским мышлением», — рассуждает Палых. Активист Юрий с баррикад на Рубчака говорит: «Запад сейчас идет на Восток. Вот мы у себя все устроим, потом придет очередь Восточной Украины. А потом, даст бог, и до России доберемся». Противопоставление Востока и Запада для Украины — не пустой звук. «Эта тема начала весьма активно муссироваться с приходом к власти Януковича (в 2010 году. — The New Times), — объясняет львовский журналист Владимир Сенатовский. — Конечно, и раньше были различия, в том числе язык и менталитет, но это не воспринималось как проблема. Именно с подачи Януковича и губернаторов Восточной Украины началась проблематизация украинской многоукладности».

Сенатовский приводит в пример «одиозного губернатора» Харьковской области Михаила Добкина: «Он открытым текстом говорил, что Восточная Украина своей промышленностью кормит Западную, где сидят бездельники и фашисты. Конечно же, это не так: большая часть этих старых советских заводов на Востоке существует только за счет субсидирования правительства». Еще один больной вопрос, продолжает Сенатовский, это язык: «При Януковиче стало так, что если ты говоришь на украинском, значит, ты националист. А если ты националист — значит, ты нацист. Значит, вся Западная Украина — это нацисты».

Такого рода тезисы, высказывания, штампы о бандеровцах и т.д. — все это постоянно крутилось в национальном телеэфире, поясняет львовский журналист. Хорошо известные теперь «титушки» — они тоже продукт пятиминуток ненависти: «Они ведь и вправду считают, что мы фашисты, а они просто наводят порядок».

„

«Если вопрос будет стоять так: либо Янукович и Таможенный союз, либо мы теряем Восток, то мы выберем второй вариант»

Соответственно, и с другой стороны — с Западной Украины — тоже появилась тенденция все упрощать и обобщать. Появилось мнение: «А может быть, нам и вправду лучше будет без Востока, там ведь все равно одни «титушки» и совки, и вообще Восток нас всегда будет тянуть вниз, в Азию, в Таможенный союз…»

«Разговоры о разделе или федерализации Украины — это разговоры в пользу Януковича и Путина, — считает Владимир Сенатовский. — Западная Украина демонизируется киевской властью, с тем чтобы в случае победы Майдана создать предпосылки для отделения Востока, где продолжит править клан Януковича и который, конечно, станет марионеткой Кремля, вроде Приднестровья или Абхазии. 15 млрд кредита, которые Путин дал Украине, они нацелены именно на то, чтобы удержать от банкротства все эти шахты и дряхлеющие советские промышленные гиганты Востока, чтобы сохранить базу поддержки Януковича».

Неподписанное Януковичем соглашение об ассоциации с ЕС ввело бы на Украине новые промышленные и технологические стандарты. Переход на них был бы непростым делом, и часть заводов пришлось бы закрыть. Но в конце концов, страна смогла бы интегрироваться таким образом в рынок ЕС и вообще в глобальный рынок. «Сейчас Восток получил передышку на некоторое время, пока хватит путинского кредита. Но потом все это повалится, и уже неконтролируемо», — уверен Сенатовский.

Львовские политики подчеркивают единство Украины как исходный пункт любых переговоров о ее будущем. «Проблема не в Восточной Украине — проблема в Януковиче», — говорит львовский депутат Андрий Холявка.

Тем не менее создается впечатление: «западенцы» готовы отдать Восток страны — если не получится по-другому. «Если вопрос будет стоять так: либо Янукович и Таможенный союз, либо мы теряем Восток, то, конечно, мы выберем второй вариант», — подтверждает Палых. С ним соглашается Юрий с баррикад: «В конце концов они там (на Востоке) тоже взрослые люди».

Так или иначе, жители Восточной Украины могут быть спокойны: эшелоны бандеровцев, которыми запугивает население пропагандистская машина, никогда не пойдут на Восток свергать местные администрации. Желающих воевать «за того парня» здесь, на Западе, нет.

…В центре Львова, у памятника Тарасу Шевченко, идет митинг с участием местных политических лидеров и просто известных в городе людей. Рядом со сценой висит растяжка с призывом: «Иван Франко был европейцем, будь и ты!» К городскому консенсусу по поводу будущего присоединилась и львовская мэрия, во весь фасад вывесившая баннер «Вольный город для вольных людей». Львов, одна из красивейших частей Европы, отторгнутая в пользу СССР по итогам Второй мировой, возвращается назад. Так во всяком случае кажется сейчас.