Фильм о городе, который считается одной из самых экологически неблагополучных точек в Европе, — путешествует по международным фестивалям, но может не выйти в России
Безнадежность в ландшафте и головах. Кадр из фильма «Комбинат «Надежда» /фото: пресс-служба режиссера
|
*Наталья Мещанинова — режиссер-документалист, ученица мастерской Марины Разбежкиной.
**1 апреля министр культуры Владимир Мединский заявил, что Министерство культуры РФ поддержит законопроект о запрете ненормативной лексики в кино и театральных постановках. Он сказал, что фильмам, содержащим нецензурную лексику, не будут выдаваться прокатные удостоверения. Тем не менее показ такого фильма на фестивалях будет возможен.
|
Режиссер Наталия Мещанинова уныло бредет по узкой вильнюсской улочке: 1 апреля министр Мединский не шутя заявил, что готовит законопроект о запрете мата в кино, и Наталию всерьез беспокоит судьба ее первой игровой картины «Комбинат «Надежда».* Фильм — о подростках с Крайнего Севера, которые, рассуждая на темы, далекие от мотивов философии Кьеркегора, творчества Гофмана или использования каденций в музыке барокко, особенно не подбирают слов. Предвидя скорое закручивание культурных гаек, Мещанинова все сцены сняла в двух дублях — с ненормативной лексикой и без и при желании может смонтировать специальную, диетическую версию. Но на монтаж, перезапись звука и прочие вещи, называемые в киноиндустрии постпродакшн, нужно как минимум полгода. До фестиваля «Кинотавр» — он в июне — уже не успеть. Похоже, авторский вариант фильма увидят только зрители за бугром.**
«Национал-предатели»
Зимой картина участвовала в конкурсе Роттердама, где когда-то награждали Сокурова и Параджанова, сейчас демонстрируется в Вильнюсе, потом поедет в Висбаден. Пока наиболее агрессивно картину приняла русская община в Литве: на беседе после показа Мещанинову и актрису Дарью Савельеву, сыгравшую главную роль, бомбардировали вопросами, где фигурировали слова «очернение» и «бескультурье». Люди, вряд ли когда-то бывавшие за Полярным кругом, интересовались, с какой целью Мещанинова дискредитирует город и обитающих там дружных добытчиков драгметаллов. Выходя из зала, один из русскоязычных зрителей крикнул девушкам: «Что, слава Украине?» Очевидно, таким образом он давал понять, что картина, где русские пьют водку и ругаются матом, автоматически причисляет авторов к подмножеству национал-предателей, поддерживающих омерзительный Майдан.
Кинороман взросления
Самое смешное, что жесткой норильской фактуры — заводских цехов, где давно махнули рукой на соблюдение правил безопасности, улиц без всяких признаков зелени, ядовито-свинцового неба — в фильме о городе, который считается одной из самых экологически неблагополучных точек в Европе, практически нет. Разве что на просьбу отца открыть форточку героиня дерзко осведомляется: «А какой у нас, интересно, сегодня ветерок — серный или с хлорочкой? Тебе какой больше нравится?» В остальном это классический кинороман взросления, coming-of-age story, коллизии которого одинаковы в Норильске, Гонолулу и Москве: каким бы ни было гнездо, в котором ты вырос, — идиллически зеленым или с воздухом, напоенным хлорочкой, — тебе мучительно хочется поскорее оттуда сбежать. Просто потому, что отрываться от корней в определенном возрасте жизненно необходимо. Мещанинова признает: такую экзотическую точку для съемок на карте она выбрала именно потому, что хотела показать: люди радуются и печалятся в похожих пропорциях, где бы ни находились.
„
Невозможно было снимать на улице: полицейские требовали на утверждение диалоги в напечатанном виде
”
«Норильский никель» против
Но местные Мещаниновой не поверили. Главным противником съемок стал «Норильский никель». Как только группа приехала в Норильск, по городскому телевидению начали крутить сюжеты, посвященные телевизионщикам, прибывшим очернить норильчан. «Фильм начинается со сцены распития крепких алкогольных напитков на природе!» — ужасались авторы телесюжетов. «А вы что, шашлыки водкой никогда не запиваете?» — беспомощно интересовалась режиссер Мещанинова. «Э-э, запиваем», — отвечали норильчане и исчезали, отказываясь продолжать беседу. Невозможно было не только попасть в заводские цеха, но и толком снимать на улице: полицейские требовали на утверждение диалоги в напечатанном виде. Начались проблемы с массовкой и эпизодниками: местные артисты отказывались сниматься. Именно поэтому микроскопическую роль продавщицы сувенирного магазина играет сценарист Любовь Мульменко, посетителя заводского медкабинета изображает оператор Денис Клеблеев, а в массовых сценах киногруппу можно увидеть практически целиком.
Картина «Комбинат «Надежда» снят без копейки государственных денег: такова принципиальная позиция 26-летнего продюсера Елены Степанищевой, которая считает, что у государства денег брать на кино не стоит. За спиной у Степанищевой — комедия Бориса Хлебникова «Пока ночь не разлучит», снятая за $100 тыс., собранных в интернете. Линию краудфандинга и частного финансирования Елена собирается гнуть и впредь: хочется снимать кино, неподотчетное Минкультуре. Степанищева — один из авторов манифеста независимых продюсеров, опубликованного в журнале «Сеанс»: она де-факто и была генеральным продюсером «Комбината «Надежда», хотя в титрах продюсеров — пятеро. Фильмы, подобные этому, появляются в России все чаще. Кажется, будто наше кино захлестнула новая волна, и ее авторы снимают фильмы так страстно, что не важно — нормативно они выражаются или нет.
