Война и мир в Славянске

Примерно в 9 утра 24 апреля на баррикадах у подступов к Славянску загорелись покрышки: именно по черному дыму жители предсказали скорый штурм. Многие заранее выехали из города, оставшиеся попрятались по подвалам. Все утро из окрестностей слышались выстрелы, а в небе над городом барражировали вертолеты. Однако через два с небольшим часа, до полудня, все стихло. И город зажил своей жизнью, как будто никакого штурма и не было. О приостановке антитеррористической операции МВД Украины объявило в пять вечера, результат: силами правопорядка были уничтожены три блокпоста донецкой самообороны в северо-восточной части города, погибли пятеро пророссийских активистов, был ранен один сотрудник правоохранительных органов.

Перед славянским горисполкомом баррикады, вход охраняют вооруженные до зубов неразговорчивые люди в камуфляже и масках. После обыска и расспросов, откуда и зачем пожаловал, пропускают внутрь. Здесь удается побеседовать с одним из бойцов, 25-летним рослым парнем, который представляется Мультиком. Над антитеррористической операцией Мультик смеется: мол, кишка тонка у украинцев захватить город, в котором население поддерживает пророссийских активистов. Рассказывает, что из пяти убитых при операции только двое были бойцами самообороны. Еще двое — мужчина и женщина — погибли в случайно обстрелянной машине, пятый погибший — якобы подросток 14–15 лет, который к самообороне тоже никакого отношения не имел.

„  

«У них пулемет был, видать, консервированный, несмазанный. Он у них дал одну очередь на десять патронов и заклинил»  

Впрочем, по словам Мультика, помимо атак сил МВД в округе то и дело происходят стычки и другого рода. Так в ночь на 20 апреля один из блокпостов атаковали четыре джипа с бойцами «Правого сектора». Трое активистов самообороны были убиты на месте, но подоспевшая подмога расстреляла две машины, а две другие изрядно потрепала. Потери «Правого сектора», по словам Мультика, составили трое убитых и двое тяжело раненных, судя по следам крови. «У них пулемет был, видать, консервированный, несмазанный. Он у них дал одну очередь на десять патронов и заклинил. Тогда пулеметчика быстро убрали и они начали отступать». Интересно, что министр внутренних дел Украины Арсен Аваков заявлял: в операциях против «сепаратистов» принимают участие только силы МВД, представителей каких-либо политических партий или объединений на Востоке нет. Так что в официальных сводках этот инцидент был представлен как «перестрелка вооруженных бандформирований», в результате которой погибли пять человек.

Надо отметить, что «Правый сектор» вообще здесь притча во языцех: многие жители Славянска говорили автору, что опасаются нападения боевиков этой организации. «Ну, например, сложу я оружие за обещанную амнистию, — рассуждал Мультик, — ну не тронут меня силовики. А «Правый сектор»? Обида-то у них осталась».

Если отойти от горисполкома, настроение на улицах сложно назвать боевым. «Лишь бы не было войны» — эта фраза то и дело повторяется горожанами. Мамы с колясками, работники железной дороги, предприниматели, торговцы. Здесь есть сторонники России и украинские патриоты, но редко встретишь обывателя, готового взять в руки оружие. А война тем временем уже у ворот. «Мне главное, чтобы я мог с детьми погулять спокойно, а не комендантский час», — говорит щуплый водитель маршрутки. Его дети — призывного возраста (обязательную воинскую службу на Украине отменили, но сохранился призыв в МВД, силы которого и задействованы в АТО). «Это как получается? Моим детям скоро служить и детям моих друзей, которые живут в России, тоже. Они что, будут друг в друга стрелять?»

Здесь вообще чуть не у каждого второго есть друзья или родственники в России, к которым ездят в гости, приглашают к себе. Многие приехали сюда сами еще до развала СССР, у других в России родились отцы или деды. «Промышленный край» — так объясняют местные эту миграцию. «Сюда со всего Союза съезжались. Страну после войны поднимать ехали», — объясняла корреспонденту дама лет 65. «Зона. Тут же у нас сейчас в округе три зоны. Всех гнали. Каторга», — добавляет один из активистов на баррикадах.

„  

«Сюда со всего Союза съезжались. Страну после войны поднимать ехали»  

Согласно переписи 2001 года, в Донецкой области проживают 56,87 % украинцев и 38,22 % русских. Есть также греки, белорусы, татары, армяне и евреи. Жили эти национальности все эти годы вполне мирно. На улице звучит и русский, и суржик, автор говорил на украинском в маршрутке и на перроне вокзала и в лицо не получил. Только один из охранников на вокзале посоветовал: «Ты лучше сейчас разговаривай на русском, а то в городе такая ситуация…» Хотя языковой вопрос — один из самых важных в регионе. Несмотря на то что новое правительство пересмотрело свое первоначальное решение об отмене закона о региональном статусе русского языка, маховик уже закрутился, на Востоке уверены, что здесь вообще хотели запретить русский, обязав всех говорить на «мове». А по данным Киевского международного института социологии, русский язык считали своим родным около трех четвертей жителей Донецкой области. «Я прекрасно говорю по-украински, но не хочу. Мне нравится разговаривать на русском. Не нужно мне насильственной украинизации», — комментировал ситуацию армянин из Славянска Левон.

Большинство горожан раньше были заняты на различных заводах, но за годы независимости три крупнейших предприятия были закрыты: керамкомбинат и арматурно-изоляторный завод на 5 тыс. рабочих мест каждый и содовый завод, на котором работали 7 тыс. человек. Пошли на спад дела и у других производств. Зарабатывают кто чем может: торговлей, рукоделием, мелким производством. Многие ездят на заработки в Россию, по разным оценкам, в России работают от 500 тыс. до миллиона украинских гастарбайтеров. В соседней Луганской области, к примеру, число выехавших на заработки оценивают в 15 % экономически активного населения, в Донецкой области ситуация не намного лучше. Еще одна веская причина того, что россиян воспринимают здесь как братский народ.

Приезжающие с заработков родственники создали России имидж соседнего Эльдорадо. И зарплаты там выше, и жить лучше, так что за Россию тут многие. Согласно исследованиям Киевского международного института социологии, проведенным в апреле 2014 года, 27,5% жителей Донецкой и 30% Луганской областей были бы не против присоединения к богатому соседу. Поговорив с людьми в Славянске, понимаешь, что здесь крымский сценарий импонирует чуть не половине жителей.

Во многом завязаны на Россию и оставшиеся предприятия. Например, один из крупнейших донбасских заводов Новокраматорский машиностроительный завод (НКМЗ), отправляет в Россию больше половины своей продукции. После начала напряженности в российско-украинских отношениях руководство завода поставило под вопрос свою дальнейшую работу, так что под угрозой оказались 6 тыс. рабочих мест. «В Краматорске 90% заводов ориентированы на Россию. 70–80% населения — рабочие. Что делать этим людям? За кого они? Думайте сами, — объяснял автору все тот же Мультик, охраняющий горисполком Славянска. — Ступор начался при новой власти». Статистика, однако, говорит о другом. По официальным данным, всего 12,6% экспорта Донецкой области идет в Россию*. Среди других партнеров региона — страны Европы (32,7% экспорта), Азии (27,4%), СНГ (19,8%), Африки (14,2%) и Америки (5,8%).

Впрочем, причины стремления в объятия соседа не только экономические. Один из главных факторов идеологической распри с Киевом — полная уверенность в том, что новая власть это непосредственные преемники немецко-фашистских захватчиков 1941-го. «Вводить сюда войска, начинать войну с собственным населением! До этого даже Гитлер не додумался! — комментирует антитеррористическую операцию одна из жительниц Славянска и добавляет: — Но ладно, это не главное. Главное — чтобы не было войны».