Дорога на Багдад

Настоящая паника охватила Ирак, после того как 13 июня боевики ИГИЛ взяли под контроль города Джалаула и эс-Саудия, оказавшись в 50 км от Багдада. Многим показалось: исламистов уже ничто не остановит.

Опасения небезосновательные. Ведь, согласно заявлению минобороны Ирака, две дивизии иракской армии общей численностью 30 тыс. бойцов отступили под натиском всего 800 джихадистов, которые мгновенно заняли аэропорт Мосула, здание горадминистрации, телестанцию, а также местную тюрьму, откуда выпустили заключенных. В руках боевиков ИГИЛ оказались четвертая по величине военная база «Аль-Каяр» и военный аэропорт Аль-Шаркат с двумя военными вертолетами. В банках Мосула боевики изъяли до $480 млн, в неизвестном направлении был вывезен глава консульства Турции в Мосуле с 24 другими турецкими дипломатами.

Сразу после захвата Мосула боевики призвали жителей оставаться дома, однако полмиллиона мосульцев бежали из города, в основном в иракский Курдистан, заполонив пыльные дороги провинции Найнава.

Захват Мосула знаменует новую эру в истории суннитского джихада: в жизнь воплощается мечта о создании халифата. Если раньше боевики «Аль-Каиды» контролировали отдельные территории в Афганистане и Пакистане, а бойцы ИГИЛ с декабря 2013 года хозяйничали в иракской Фаллудже и в Восточной Сирии, то теперь джихадисты объединили свои сирийские и иракские «владения», получив возможность собирать налоги, зарабатывать на контрабанде нефти, похищениях людей, торговле наркотиками и оружием. Последнее, впрочем, упало в цене: на рынке появилась масса cтволов с армейских складов, разграбленных джихадистами.

Сложно поверить в то, что появившаяся всего 3–4 года назад группировка стала настолько сильной, чтобы отбить у регулярной армии 1,5-миллионный город — случай беспрецедентный. Впрочем, если поразмышлять над тем, кому выгодна дестабилизация в Ираке, можно предположить, кто помогал бойцам ИГИЛ.

Главный враг джихадистов в регионе — вовсе не далекие американцы, а мусульмане-шииты, пришедшие к власти в Багдаде и маргинализировавшие суннитское меньшинство. К одному из направлений шиизма относятся и алавиты, к которым принадлежит семья Башара Асада — с ним ИГИЛ борется на сирийской территории.

Но шиитов не любят не только джихадисты, они — один из главных врагов суннитских ваххабитских государств типа Саудовской Аравии и Катара. Саудовцы в 80-х годах прошлого века поддерживали талибов в Афганистане, Катар спонсирует сирийских повстанцев, в том числе ИГИЛ. Дестабилизация Ирака может быть выгодна Саудовской Аравии не только потому, что Ирак — второй поставщик нефти в регионе, а значит, конкурент Эр-Рияду, он  один из союзников шиитского Ирана, главного противника Саудовской Аравии. Так почему бы не создать на месте Ирака суннитское джихадистское государство, руководство которого можно будет контролировать с помощью финансовых потоков? Тегеран, впрочем, не остался в стороне, направив на помощь Ираку бойцов Революционной гвардии. Вопрос о военной помощи Багдаду рассматривается и в Вашингтоне.

Ненавидят шиитов и мечтающие о реванше сподвижники Саддама Хусейна, которых по-прежнему много в иракской армии. Не случайно премьер-министр Ирака Нури аль-Малики обвинил генералов, сдавших Мосул, в измене. Впрочем, если измена и имела место, налицо также крайняя неподготовленность иракской армии, основу которой составляют плохо обученные и необстрелянные новобранцы, дезертирующие при первой же опасности.

Дорога на Багдад открыта, иракская армия деморализована, население в панике, а руководство понимает всю опасность создавшегося положения: указывая на измену, аль-Малики оговорился, что сейчас не время искать виновных. Получится ли у боевиков взять Багдад и удержать Мосул — не столь уж и важно. Главное — в сегодняшнем Ираке налицо все элементы для нового витка затяжной войны. Шиитские группировки уже объявили о создании добровольческих бригад, на защиту Багдада могут встать и иракские курды. Они — сунниты и к тому же находятся в оппозиции к правительству аль-Малики. Но они понимают: за Багдадом может последовать и зажиточный нефтеносный иракский Курдистан.

А на другой стороне — готовые воевать до конца «воины джихада», с которыми вообще невозможно вести переговоры.

Похоже, на Ближнем Востоке открылся новый фронт.