Актер Евгений Стеблов, выпускник Щукинского училища, поделился с The New Times воспоминаниями o своих студенческих годах. Его рассказ мы сопровождаем публикацией архивных материалов, касающихся истории легендарной «Щуки», — от основания и до наших дней. Многие документы увидят свет впервые*
*Материалы предоставлены Государственным центральным театральным музеем имени А.А. Бахрушина, где проходит выставка «От простого к сложному», посвященная столетнему юбилею Щукинского училища.
23 октября 1914 года один из самых талантливых учеников Станиславского — Евгений Багратионович Вахтангов — провел первое занятие со своими студийцами. Эту дату принято считать днем основания Щукинского училища (ныне — Театрального института имени Бориса Щукина). В 1917 году появилось первое название — Московская драматическая студия Е.Б. Вахтангова. В 1920 году она была взята «под крыло» Художественного театра и переименована в «Третью студию МХТ». Здесь Вахтангов ставит «Принцессу Турандот» — великий спектакль, вошедший во все учебники по истории театра. В 1926-м коллектив «Третьей студии» получает статус Государственного театра имени Евгения Вахтангова с постоянно действующей при нем театральной школой. В 1939 году школе присвоено имя Бориса Васильевича Щукина, который в «Принцессе Турандот» сыграл Тарталью.
Щукинский лицей
Это, наверно, звучит банально, но в Щукинском училище действительно была прекрасная атмосфера — атмосфера своеобразного лицея. Потому что, во-первых, ты занимаешься любимым делом, и ничто тебе не мешает. А во-вторых, тогда, в середине 60-х, с нами занимались педагоги, недавно освобожденные из заключения — те, кого реабилитировали после политических репрессий (это были преподаватели по общеобразовательным предметам). И поэтому, конечно, в училище царил дух внутренней свободы. Я понял это позже, а тогда даже не осознавал. Тогда это просто было счастье, которое не описать, не передать словами. Ведь поэзия — не в словах, она между ними...
От старухи до «Хвостиков»
Поступил я в училище в 1962 году. Еще до экзаменов я показался Цецилии Львовне Мансуровой — первой исполнительнице роли Турандот в знаменитом спектакле Вахтангова, которая стала моей, если так можно сказать, «крестной матерью в театре». (Моя бабушка дружила с Мансуровой в детстве, они не виделись лет 30, но бабушка все-таки решила ей позвонить, потому что театр — стезя рискованная, и родные всегда переживают. Ведь если нет у человека способностей, зачем поступать в театральное?)
Мансуровой я показал старуху с «грудным ребенком» — куклой. У меня в то время вообще была склонность играть стариков — я даже загримировывался нищей старухой и ходил на паперть к церкви рядом с домом. И имел успех: меня оттуда как конкурентку выгоняли!
Когда я показал Мансуровой свою старуху, она посоветовала найти что-то более соответствующее моему возрасту.
Я взял детский рассказ Бориса Житкова «Хвостики» — о том, как дети разрезали мамину шубу. С этим рассказом я и поступил в Щукинское училище просто триумфально! Хотя, честно говоря, не понимал, в чем мой успех. Я просто рассказывал с серьезным видом эту историю, а комиссия чуть не вповалку лежала со смеху. Помню, меня даже от какого-то одного тура освободили...
Когда я увидел свою фамилию в списке принятых, был абсолютно счастлив! И даже не поверил до конца, что буду учиться в Щукинском училище. Поехал домой почти через всю Москву на троллейбусе №2 (я жил тогда у Рижского вокзала). Приехал, пообедал — и отправился обратно, чтобы еще раз увидеть свою фамилию в этих списках.
В училище нас именно воспитывали — примером и обязательному следованию этому примеру.
Сегодня упал общий уровень культуры. Например, многие молодые люди могут первыми подать руку старшему человеку. Это совершенная дикость... Однажды у нас в училище кто-то себе это позволил, и я помню, как начал кричать Борис Евгеньевич Захава! И называть училище «Щукой» было неприлично. От ректора могло за это сильно попасть! Вообще жаргон никогда не поощрялся — это Театральный институт имени Бориса Щукина. Точка.
На втором этаже в училище висел лозунг — высказывание Михаила Семеновича Щепкина: «Священнодействуй или убирайся вон!» И это было не пустым, не формальным лозунгом для меня и для моих однокурсников. Несмотря на всю веселость студенческого времени, мы старались ему следовать. И он остался с нами на всю жизнь. Театр может быть храмом, а может быть гадюшником. Мы сохранили отношение к театру как храму.
Внешняя легкость при сохранении внутреннего содержания, атмосфера особой элегантности — таково Щукинское училище. И это редкое везение для меня и моих коллег — поступить туда, окончить и присутствовать на столетии этого замечательного вуза.
Группа студийцев отмечает пятилетие Студии. В центре — Евгений Вахтангов. 1918 г.
Материал подготовила Надежда Старовойтенко