Встреча с читателями министра культуры РФ Владимира Мединского, проходившая в питерском магазине «Буквоед», затмила все последние события во вверенной министру отрасли. 250-летие Эрмитажа, вручение премии Кандинского и открытие выставки Родченко в Пушкинском, даже огромный Петербургский культурный форум — все отошло на второй план. В выступлении Мединского было много ярких моментов — министр культуры объявил все компьютерные игры дьявольщиной, посоветовал исключить из школьной программы «Анну Каренину» (которой в школьной программе нет), рассказал, как отключает детям интернет в айфоне (а они, согласно расшифровке на сайте fontanka.ru, «устроили демарш и подключаются через вай-фай»). Но все эти смелые мысли и предложения также остались незамеченными — на фоне заявления, что Министерство культуры больше не будет финансировать фильмы, снятые по принципу «Рашка-говняшка».
Эпатажная министерская рифма спровоцировала нешуточную общественную дискуссию. Обсуждение в основном ведется в стилистике диалога Бивиса и Баттхеда — «слышь, баклан, он сказал «говняшка», хе-хе-хе!» Министра обвиняют в бескультурье, то и дело всплывает анекдот про прачечную — общественное мнение сходится на том, что подобная лексика министра не красит и чуть ли не свидетельствует о его неполном служебном соответствии. На этом месте хотелось бы выступить в защиту Владимира Мединского: употребленный министром рифмованный термин говорит не о невежестве, а как раз о довольно тонкой начитанности. Как подсказывает гугл, злополучный неологизм был впервые сформулирован известным публицистом консервативного толка Константином Крыловым: подобно Мединскому, Крылов высмеивал таким образом воображаемых оппонентов. А учитывая, что еще два года назад главный по идеологии Кремля Вячеслав Володин публично заявлял на встрече с доверенными лицами Путина, что «недопустимо называть Россию Рашкой, такого нет ни в одной стране», — в словах министра можно обнаружить даже признаки известной фронды.
А теперь серьезно. Вообще-то, под фильмами, «снятыми по принципу «Рашка-говняшка», Мединский имел в виду конкретно «Левиафана» — последнюю работу Андрея Звягинцева, самое успешное в мировом масштабе русское кино последних лет. «Левиафану» вручили приз за лучший сценарий в Каннах и главные призы полудюжины менее значимых фестивалей, он фигурирует в шорт-листе премии «Золотой глобус» и в четырех номинациях премий Европейской киноакадемии, а также имеет неплохие шансы на «Оскар», компания Sony закупила его для широкого американского проката — при этом, по общему мнению видевших, это самое жесткое и нелицеприятное киновысказывание о нынешней ситуации в стране. Подозреваю, что в логике министра успех фильма связан именно с тем, что Россия в нем представлена, так сказать, бедняжкой; «Левиафан» как бы выполняет идеологический заказ мировой закулисы, и закулиса осыпает его за это призами. И конечно, если отрезать режиссера от минкультовского финансирования, проблема решится сама собой: публика будет смотреть патриотичные фильмы о великой русской истории, а Звягинцев пойдет, во всех смыслах, по миру.
Но тут вот какая штука. Это вполне последовательная точка зрения — что если профинансировать съемки правильных фильмов, поставить правильные памятники, единственно верным образом составить школьную программу и запретить компьютерные игры, как исчадие диавола, то люди тут же станут добрыми и хорошими, будут любить Родину и перестанут ругаться матом. Но интуиция подсказывает, что Звягинцев все равно будет снимать — а со стороны все будет выглядеть так, будто Россия опять обидела единственного крупного кинорежиссера. То, как жители России видят свою страну — и как смотрят на нее извне, — вряд ли будет зависеть от того, какие именно фильмы профинансировало Министерство культуры, и чем больше будет в прокате снятых для галки и к юбилею военно-патриотических эпопей, тем сильнее будут ломиться на очередные «Звездные войны». Если детям отключить интернет в айфоне, они все равно найдут вай-фай. В 2014 году мир устроен именно так, и то, что в Минкульте этого не понимают, — пожалуй, единственное, за что стоило бы осуждать минкульт.
Мединский имел в виду конкретно «Левиафана» — последнюю работу Андрея Звягинцева, самое успешное в мировом масштабе русское кино последних лет.
