Просовещавшись 11 часов с небольшим, 12 присяжных дружно признали 21-летнего Джохара Царнаева виновным по всем 30 пунктам, по 17 из которых ему грозит смертная казнь. Чтение вердикта заняло у секретаря суда дольше, чем обычно, потому что пунктов обвинения было много, а некоторые делились на подпункты. Впрочем в деле, за ходом которого внимательно следил The New Times, точку ставить рано: впереди — вторая стадия процесса над «бостонским террористом», по итогам которой и будет решено — жить ему или умереть.
Гора вещдоков
Вердикт присяжных не стал ни для кого сюрпризом, поскольку в первый же день процесса главная защитница чеченца Джуди Кларк охотно подтвердила, что Царнаев совершил все то, что инкриминировала ему федеральная прокуратура Бостона.
В оставшиеся 17 рабочих дней процесса обвинение предложило присяжным 92 своих свидетеля, часть которых ковыляла на протезах, и предъявило гору вещдоков, в том числе лохмотья рюкзака, в которых на финиш бостонского марафона была принесена одна из двух бомб, взорвавшихся там 15 апреля 2013 года.
Найденные в лохмотьях клочки бумаги и картона несли на себе отпечатки пальцев старшего брата Джохара — 26-летнего Тамерлана Царнаева, которого в Америке сокращали до Тама, Тима и Тэма.
Защита вызвала в конце суда всего четырех свидетелей. Одна из них, следовательница ФБР Элейна Грэфф, показала, отвечая на вопросы адвокатов, что отпечатков пальцев Джохара не было ни на этих клочках, ни на остатках бомб или инструментах, которыми они были изготовлены.
Вторая стадия
Защита, конечно же, использует это обстоятельства на второй стадии процесса, которая начнется 13 апреля, за два дня до второй годовшины теракта, и быстро не закончится. Тем же 12 присяжным основного состава и 6 запасным предстоит присутствовать примерно на таком же процессе, что и в первый раз, хотя и укороченном и с несколько иными правилами.
Обвинение выставит своих свидетелей, а защита — своих, хотя на сей раз, видимо, вызовет больше четырех человек.
Прокуроры будут перечислять отягчающие обстоятельства, а адвокаты — смягчаюшие. В конце обе стороны произнесут последние слова, и присяжные — за вычетом запасных, которых с благодарностями отпустят домой, — удалятся в совещательную комнату и будут решать, жить Джохару или умереть.
Бережный подход
Если бы делом Царнаева занимался один из судов Массачусетса, этот выбор бы ни перед кем не стоял, потому что смертная казнь в этом прогрессивном штате была отменена еще в 1984 году. Но права на Джохара предъявили федералы. И, поскольку они круче, им занимается федеральный суд, который признает высшую меру, но практикует ее очень бережно. С 1988 года, когда в США были приняты нынешние законы о смертной казни, федеральные власти казнили всего трех убийц.
Еще 59 убийц были приговорены к высшей мере, но их дела находятся в разных апелляционных инстанциях. Некоторые уже умерли своей смертью.
Всего федеральные прокуроры требовали смертной казни для 495 обвиняемых, но 231 из них в конечном итоге избежал такой участи. Кто признался в обмен на жизнь, кому-то высшую меру больше не требовали, либо ее исключил судья.
Когда присяжных просили выбрать между жизнью и смертью, в 66% случаев они голосовали за пожизненный срок и лишь в 34% случаев — за смертную казнь. Все это должно обнадежить защиту Джохара.
Ни тени раскаяния
Сам он, впрочем, пока ей ничем не помог. Джохар сидит за ее столом с таким видом, что происходящее его не интересует, и не изображает ни малейшего раскаяния. А отсутствие оного по американскому закону относится к отягчающим обстоятельствам.
Судебные репортеры давно устали докладывать каждое утро о незамысловатых переменах в одеянии Царнаева и фиксировать каждый раз, когда он запустит пальцы в свою лохматую шевелюру, почешет себе нос или потрогает бороду.
Вот и сейчас: пока секретарь суда зачитывал вердикт, стоявший на ногах Джохар то скрещивал руки на груди, то суетливо двигался, но в основном равнодушно смотрел вниз на стол защиты.
Карен Брассард, которой взрывом поранило ноги, сказала после церемонии агентству АП, что во время процесса Джохар показался ей высокомерным и безучастным, и что она не удивилась, не увидев на его лице ни тени раскаяния.
Задача его очеловечивания ложится на плечи четырех его бесплатных адвокатов, с 1 января получающих от казны по $181 в час (в прошлом году было на доллар меньше) .
В рамках этой задачи адвокат Джуди Кларк периодически гладит Джохара по плечу, а в своем последнем слове изобразила его беспутным мальчишкой, который проводил куда больше времени в «Фейсбуке» и в «Вконтакте», чем на сайтах «Аль-Каиды на Аравийском полуострове», и больше интересовался бостонскими девчатами, чем заводными восточными шахидками. Но больше всего он оказыватся любил вздремнуть.
«Если бы не Тамерлан, ничего этого бы не было», — сказала Кларк .
Прокуратура будет доказывать, что Джохар вдохновлялся проповедями джихадского агитатора Анвара Авлаки, родившегося в штате Нью-Мексико и убитого в Йемене ракетой американского беспилотника.
Присяжные снова услышат леденяшие кровь показания о лужах крови и оторванных конечностях на асфальте и увидят все это на цветных фотографиях.
Смягчающие обстоятельства, которые предложит защита, видимо, будут включать тяжелое детство Джохара в Киргизии и Дагестане, дурное влияние старшего брата и травму от разлуки с родителями, которые вернулись в Россию.
Оба, кстати, не приехали к нему на суд. Отец Анзор, возможно, по нездоровью, а мать Зубейдат — потому что ее ждал бы в США арест за кражу из магазина.
Фото: Коммерсантъ
