Путин против Путина

С 2001 года Владимир Путин ежегодно отвечает на вопросы россиян в эфире главных телеканалов страны, и теперь уже не сразу вспомнишь, что изначально «прямые линии» исполняли в буквальном смысле слова презентационную функцию: просто знакомили население с новым президентом. Сегодня мы имеем дело с традицией — даже во время президентства Дмитрия Медведева национальный лидер не прекращал беседовать с нацией. По сути, «прямая линия» — сформировавшийся политический ритуал с понятным сценарием и очевидными задачами.

Драматургия «прямых линий» удивительно однообразна: президент обрушивает на вопрошающих град цифр, призванных продемонстрировать глубочайшее понимание любых проблем страны; между делом разбирается с конкретными случаями вопиющей несправедливости, наделяя граждан квартирами, орденами и даже возводя мановением руки детские площадки во дворах. Пара-тройка фирменных шуток — тоже обязательный элемент ритуала; эти шутки да еще и разговор с детьми наглядно объясняют, кто здесь самый человечный человек.

Граждане понимают: президент держит руку на пульсе, и если даже есть на местах отдельные недостатки — он в курсе, а значит, скоро мы недостатки преодолеем. Плюс «прямая линия» подменяет собой фиктивные демократические институты, позволяя счастливцам пожаловаться на произвол местных чиновников или дорожные колдобины, а остальным — своими глазами увидеть, кто и как на самом деле побеждает чиновников и колдобины.

Жизнь после Крыма

Сценарное однообразие не должно удивлять: в эпоху экономического роста «прямые линии» стали настоящим сериалом о стабильности с президентом в главной роли. Раз в год — новая серия, любимый актер отрабатывает положенные гэги, успокоительный смысл в том, что перемен нет, кроме тех, которые к лучшему, а еще через год мы увидим то же самое кино.

Но к 16 апреля 2015 года ситуация изменилась слишком наглядно. Собеседники Путина — и те, что из деревни Степаново, и те, что из МГИМО, — знают, и может быть, даже верят, что Россия находится в состоянии конфликта с Западной Европой и США. Знают, и может быть, даже верят, что конфликт этот Запад провоцирует целенаправленно, чтобы Россию погубить. Они ведь не только Путина раз в год по телевизору смотрят, но и новости каждый день, а в новостях давно не рассказывают ничего другого. Знают, и может быть, даже верят, что на Украине при деятельном участии США воскрес фашизм. И уж точно не могут не видеть, как изменились ценники в магазинах.

Это все не укладывается в старый сценарий. Никак не выходит новая серия привычного сериала «Реальный пацан в чудесной стране стабильности». Ситуация вынуждала президента наполнить устоявшийся ритуал новыми смыслами. Предложить гражданам ответы на вопросы, которые пропаганда вбивала в головы в течение всего истекшего года.

Собака для Лены

Но актер слишком уж вжился в отработанную для мелочей роль и продемонстрировал полную неготовность к переменам. Путин сразу же объяснил, привычно обрушив на слушателей поток цифр, что с экономикой если все и не так блестяще, как бывало раньше, то уж точно неплохо. И фермерам объяснил, как много о них заботятся и как мало они эту заботу ценят. И предпринимателям. И жителям сакрального Крыма. И тем, кто беспокоится о застрявших во Франции «Мистралях». На госслужбе — настоящие профессионалы. В Центробанке все хорошо. Погорельцы получат компенсации. А там, где почему-то до сих пор не ходят электрички, тоже скоро все исправится. Ветерану — квартиру, девочке-инвалиду — тренажер.

Но по-настоящему развернулся Путин в эпизоде с несчастной женой и суровым мужем, отставным военным, который жене не хочет позволить приобрести собаку. Здесь было продемонстрировано все: и принципиальная законопослушность, и любовь к детальной разработке схем, и традиционный юмор. «Можем с вами выработать общий план действий какой-то такой. Например, мы с вами вместе, я и вы, можем попросить Бориса пойти навстречу жене, Елене, а Елена могла бы сказать: «Нет, не надо мне собаку, я сделаю так, как ты хочешь». И потом, уверен, после этого он ей не только собаку — слона подарит, особенно если она это скажет в нужное время и в нужном месте. Может, и шубу еще пообещает. Не знаю, купит ли шубу, но собаку может. Так что давайте мы его попросим просто, скажем: «Борис, пожалуйста, будь добр, разреши жене купить собаку». Тем более это дело доброе и укрепляет семью наверняка».

Традиционные ценности — всего превыше.

Человек против образа

Но не история обретения человеком собаки стала центральным моментом «прямой линии». Российские телеканалы не случайно вот уже год посвящают большую часть своего эфирного времени зверствам украинской хунты. Ведущие Мария Ситтель (канал «Россия») и Кирилл Клейменов (Первый канал) озвучили целую серию не вопросов даже, а требований жестко разобраться с украинскими властями. «Эсэмэс от Владимира Владимировича тоже: «Петр Порошенко — настоящий преступник, учитывая, сколько человек погибло из-за его действий. Владимир Владимирович, был ли дискомфорт или внутреннее желание не общаться с ним?» Или еще более жесткое сообщение из Одессы: «В то время, когда мы учились, работали и были счастливы в Советском Союзе, наши нынешние «правители» в кавычках сидели в своих схронах и копили злобу и ненависть. И теперь эта свора с изломанной лютой ненавистью психикой пытается управлять нами. Моя самая большая мечта — дожить до того дня, когда Вы приедете в Одессу 9 мая и поздравите Одессу и всю Украину с Днем Победы. Если не получится в этом году, ничего, мы подождем».

Люди, разогретые пропагандой, хотят продолжения «русской весны». Весны до победного конца. Но президент уходит от навязываемой ему игры в защитника русского мира. Для него этот проект, кажется, закрыт. Электорат президенту — о зверствах нацистской своры, а президент электорату — о трагических ошибках наших украинских партнеров и необходимости выплатить пенсии пенсионерам Донбасса.

Здесь — разрыв между Путиным медийным, победителем вселенского зла, Путиным из телевизора, которого и поддерживают свыше 80 % телезрителей, и Путиным реальным, который по-прежнему хочет видеть себя главным героем бесконечного фильма о добром правителе страны, не имеющей ни врагов, ни серьезных проблем. И забавно, конечно, что происходит этот разрыв в телевизоре, в прямом эфире.

Ведущие, кстати, тоже почувствовали несоответствие картинки ожиданиям, копившимся не без их деятельного участия целый год. Кажется, так дерзко, едва ли не зло Ситтель и Клейменов с Путиным не разговаривали никогда.

Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков еще до начала «прямой линии» сообщил агентствам, что граждане в своих обращениях требуют признать «народные республики», то есть самопровозглашенные ДНР и ЛНР. И это выглядело как анонс тяжелого, может быть, даже непоправимого политического решения. Но — до начала. После окончания «прямой линии» это скорее можно трактовать как неудавшуюся попытку надавить на растерявшего решительность национального лидера.

Цветы на мосту

Едва ли кто-то рассчитывал, что «прямая линия» апреля 2015-го, как и все предыдущие, позволит сделать обоснованные выводы о подлинных планах президента. Прозрачность не в нравах нашей власти. Но вот что теперь очевидно: государство вступило в опасную игру с населением, реанимировав имперскую идеологию. Но при этом президент, который для многих и есть персонифицированное государство, не готов предложить своим сторонникам новые форматы взаимодействия. Сторонники изменились, точнее, их целенаправленно изменили. А президент разговаривает с ними так, как будто мы продолжаем пребывать в спокойном докрымском мире. Он даже помнит, что Олимпиада в Сочи прошла совсем недавно — тоже в 2014-м. Он, может быть, единственный, кто до сих пор всерьез об этом задумывается.

И теперь сторонники всепобеждающего Путина из телевизора вполне могут оказаться проблемой для настоящего Путина, который явно не знает, что делать с конфликтами, которые сам же он и затеял, и даже — как и о чем теперь говорить со своими сторонниками.

Зато (спасибо Алексею Венедиктову!) после слов Путина о народном мемориале памяти Немцова московские власти едва ли решатся выбрасывать цветы с Большого Москворецкого моста: «Что касается цветов, знаков внимания другого рода, я вообще не понимаю, с чем связаны ограничения, и я их не приветствую. Наоборот, я считаю, что ничего здесь страшного нет. Что такого, если люди приходят — икону положили или цветы… Если это никому не мешает, я не вижу здесь никаких проблем. И обязательно поговорю с мэром на этот счет, чтобы никаких препятствий не чинили», — сказал Путин. Правда, на вопрос того же Венедиктова, почему следователи никак не могут допросить одного из подозреваемых по делу об убийстве Бориса Немцова (майора полка «Север» Руслана Геремеева, который до последнего времени находился на территории Чечни. — NT), Путин ничего не ответил. Зато у пятнадцатилетней девочки Софьи из Тольятти, страдающей ДЦП, появится тренажер. Наверное, это даже важнее, чем цветы на мосту. 

---

Первая «прямая линия» Путина с народом состоялась в декабре 2001 года: она длилась 2 ч. 20 мин., президент ответил на 47 вопросов. Следующие 5 лет (Путин пропустил «прямую линию» выборного 2004 года) глава государства держался в пределах 3 часов и отвечал в среднем на 50–60 вопросов. Лишь в год объявления преемника, Дмитрия Медведева, Путин оставался в эфире более 3 часов и ответил на 69 вопросов.

Став премьер-министром и испытав тяжесть быть первым, но все же одним из дуумвиров, Путин существенно удлинил время своего общения с народом: его «прямые линии» перешагнули за 4 часа, а количество вопросов, на которые он ответил, возросло до 80–90. Рекордной по продолжительности была «прямая линия» 2013 года, на которой Путин вновь выступал в амплуа президента — 4 ч. 47 мин., в ходе которой он ответил на 85 вопросов.

В этом году президент вернулся к формату своих первых двух президентских сроков: он солировал в прямом эфире 3 ч. 57 мин. и ответил на 74 вопроса.

Практически все «прямые линии» Путина строятся по одному лекалу: вопросы в основном касаются экономики, социалки, ЖКХ, их задают как приглашенные в зале, так и «простые граждане» с мест — в среднем 10 включений из разных регионов страны. На «остренькое» в последние два года традиционно приглашаются Алексей Кудрин, бывший многолетний министр финансов Путина, который предлагает либеральный взгляд на решение экономических проблем (а Путин, отвечая, дает понять, что либералы хотят снизить зарплаты и прочим иным образом осложнить жизнь простых россиян, но он, Путин, этого не позволит); политик Ирина Хакамада, раздираемая внутренними противоречиями: политик Путин ей нравится, а его политика не всегда и не очень; и главный редактор «Эха Москвы» Алексей Венедиктов, вопросы которого отражают некоторую озабоченность городского среднего класса: Путин почти всегда к этим вопросам готов и отвечает так, что городским это нравится, одновременно пропуская другие вопросы мимо ушей.