Город с неясным будущим

Считается, что «АРХ Москва» — та самая выставочная площадка, на которой демонстрируются лучшие образцы отечественной и зарубежной архитектуры. Главная тема экспозиции заявлена амбициозно — «Архитектурная политика», — что само по себе подразумевает, что у нас есть и архитектура, и политика в ней. Это вызывает понятное смущение — термин «лужковская архитектура» известен в Москве почти каждому, но вот позиция архитекторов по отношению к этому типу архитектуры, то есть к отсутствию стиля, разрушению старого города и насаждению в Москве новоделов, за эти годы так и не прояснилась. Изменилось ли что-то за последнее время?

Общественное движение «Архнадзор» составило недавно «Черную книгу» — список из 60 зданий, памятников культуры и объектов исторической среды ХVII–XX веков, которые были разрушены уже новой городской администрацией в период с 2010-го по 2014 год. Большинство этих разрушений сопровождалось вопиющими нарушениями закона и скандалами — например, снос дома купца Виноградова в Большом Козихинском переулке; уничтожение дома Мельгунова (Арбат, 41), усадьбы ХVII–XIX веков; разрушение и перепланировка дома князя Н.C. Волконского, деда Льва Толстого, ставшего прототипом старого князя Болконского в «Войне и мире». Подугрозу сноса попало Круговое депо на Комсомольской площади, построенное архитектором Тоном (автором храма Христа Спасителя и Большого Кремлевского дворца). Красивейший доходный дом Прошиных на 1-й Тверской-Ямской завесили рекламным полотном и снесли подчистую — и это на главной улице города! Любопытно, что согласовывавший эти действия руководитель департамента культурного наследия Москвы Александр Кибовский в результате получил повышение и был назначен руководителем департамента культуры города.

Нынешняя выставка делает акцент не на архитектуре как таковой, а на градостроительных тенденциях — развитии территорий, реновации промышленных зон, новом домостроении. Предыдущий главный архитектор Москвы Александр Кузьмин считался отличным градостроителем и планировщиком и всегда уходил от неприятных вопросов, в том числе о безликости новых построек. В результате все городские площади были застроены торговыми центрами, точечная застройка стала главным способом извлечения доходности из городской земли. Пришедший ему на смену молодой Сергей Кузнецов (ему нет и сорока) специализировался ранее на создании трехмерной архитектурной графики, за его плечами нет заметных построек, и разгребать завалы «лужковской» Москвы он пока не стремится. То есть главная проблема — сохранение исторической городской среды, комфортной для жителей и привлекательной для туристов, — не решается, а если и решалась в какой-то степени, то «мотором» этой деятельности был бывший руководитель департамента культуры Москвы Сергей Капков. С его именем связано обновление ЦПКиО им. Горького, территории вокруг ЦДХ, а также создание новых пешеходных маршрутов. Больше городу похвастаться нечем.

С большим опозданием город вынужден использовать тот опыт, которым давно уже пользуются крупнейшие города мира. А именно — перепрофилирование промышленных зон в культурные и общественные кластеры. Бывшие заводы, ранее находящиеся в центральной части города, не сразу уничтожаются новой застройкой, а в некоторых случаях приспосабливаются под современные функции. Примерами могут служить Artplay, «Винзавод», дизайн-завод Flacon, до какой-то степени «Красный Октябрь» и др. На «АРХ Москве» отдельные дискуссии будут посвящены перспективам развития именно таких промышленных зон, создания там «новых центров притяжения социальной и культурной активности».

С позднесоветских лет в стране сложилось целое поколение архитекторов, проектирующих только на бумаге. Только что в ГМИИ им. Пушкина прошла выставка «Бумажная архитектура. Конец истории». По словам ее куратора Юрия Аввакумова, «век бумаги как материала для архитекторов завершился — на смену кульману, бумаге, кальке, туши, карандашу, рейсфедеру, рапидографу, ластику пришли компьютерные мыши, мониторы и имиджи. Так что бумажной архитектуре оказалось самое место там, где она лучше всего хранится, то есть не на стройплощадке, а в музее».

Разрыв между проектами и их реализацией по-прежнему непреодолим. Именно поэтому все проводимые в стране международные архитектурные конкурсы, в которых принимают участие и выигрывают звезды мировой архитектуры, заканчиваются провалом. Это и проект нового здания Мариинского театра, и реконструкция Музея им. Пушкина. Британец Норман Фостер демонстративно отказался от всех упоминаний своего имени в связи с Музейным кварталом в Москве, когда его решили «подмять» под себя российские строительные инстанции. Знаменитый голландский архитектор Эрик ван Эгераат вспоминает, что девелоперы всегда были озабочены лишь одним — «построить как можно больше и не отклоняться от той стилистической линии, которая была популярна или приемлема для лужковского «Донстроя».

Более пятнадцати лет существует учрежденная москвичами профессиональная премия «Золотое сечение», присуждаемая лучшим архитектурным проектам в двух номинациях — «Проект» и «Реализация». В этом году среди осуществленных проектов — административно-деловой центр на Рублево-Успенском шоссе (ООО «АМ «Сергей Киселев и партнеры»), жилой комплекс «Садовые кварталы» (ООО «А-Б студия»), театральный центр «Вишневый сад» (ООО «Творческая мастерская Д.С. Солопова», ООО «Театрпроект»), станция метро «Битцевский парк» (ОАО «Метрогипротранс») и др. По сравнению с хрущевскими пятиэтажками — безусловный прогресс, но по большому счету это перепевы того, что много лет назад уже строили в развитых европейских странах. На это можно было бы сделать скидку, если бы некоторые престижные объекты строились на месте безликой массовой застройки, а не исторических ансамблей. Знаменитую «Золотую милю» Москвы — район вокруг Остоженки — построили вместо уничтоженной самобытной московской застройки. Получились окраины провинциального Франкфурта, безликие и механистические. Как бы в подтверждение этой линии на «АРХ Москве» центральное место будет занимать персональная экспозиция «архитектора года» Александра Скокана, возглавляющего архитектурное бюро «Остоженка». Именно оно спроектировало очередную московскую громадную стройку — многофункциональный комплекс и Центр художественной гимнастики Ирины Винер. Фактически это новый микрорайон, который призван показать, каким архитекторы видят будущее Москвы. «В комплексе много арок — гигантских проемов, через которые открываются виды на парк, — рассказывает Александр Скокан. — Арки связывают его с окружением. И глядя на наш объект на архсовете, я отчетливо понял, что главная арка, через которую улица выводит нас в парк, могла быть еще выше — не двенадцатиэтажной высоты, а семнадцатиэтажной».

Выставка «АРХ Москва» задумана как профессиональная площадка. Но поскольку архитектура давно уже вышла за рамки интересов профессионалов и в современном обществе является одним из наиболее сильных раздражителей, то у посетителей выставки появляется редкая возможность самим попытаться разобраться в вариантах возможного будущего. Студенты представят свои предложения по набережным Яузы — «Другая река» (так называется их манифест, в основе которого желание сделать реку доступной для жителей, экологически чистой артерией города). Конкурс Архиwood будет посвящен деревянной архитектуре. Выставка наверняка покажет немало других интересных архитектурных идей. Вопрос в другом — будут ли они востребованы?

Ле Корбюзье в 1935 году писал об одном из своих проектов: «Я задумал «лучезарный город», расположенный в центре великолепного ландшафта… Для каждого из 500 тысяч жителей… я предусмотрел небо, море и горы, которые будут видны из окон домов и создадут для их обитателей благодатную и жизнерадостную картину».

Сегодня это воспринимается утопией даже в мировой архитектуре. А в нашей столице архитекторы пока дерзают в лучшем случае на уровне 17-этажной арки… 

Фото: ARCHI.RU