24 июня на телеканале «Дождь» состоялись дебаты Алексея Навального с Анатолием Чубайсом. Впервые системный политик и государственный служащий такого масштаба снизошел до беседы с одним из лидеров внесистемной оппозиции
Любые дебаты — это очень хорошо, и надо их всеми силами и способами приветствовать. В этом смысле дебаты Навального с Чубайсом можно считать этапными и эпохальными — впервые за много последних лет деятель такого высокого ранга не побоялся принять участие в разговоре с человеком, фамилию которого президент нашей страны старается не произносить. Можно считать, а можно и не считать: ведь, по сути, ничего революционного не случилось.
Во-первых, разговор происходит как бы «за углом». Руководитель одной из госкорпораций спорит со своим оппонентом не в эфире федеральных каналов (там все занято обсуждениями судьбы Украины и не до таких мелочей, как претензии какого-то Навального к «Роснано» и ее руководителю), а на «Дожде». Для «Дождя» и лично Ксении Собчак это был несомненный и заслуженный триумф. Другое дело, что все происходящее в эфире «Дождя» игнорируется официальной властью, как игнорируются ею и претензии Навального.
Получается, что с точки зрения официоза ничего и не было, а прошедшие дебаты — просто буря в стакане воды. С таким же успехом Чубайс мог никуда не ходить — и это ничуть не ослабило бы его позиций при дворе. Потому что в нынешней системе власти излишняя публичность и готовность к дискуссии — это отнюдь не заслуга, а причуда.
Во-вторых, Чубайс — это отдельное явление в команде Путина, никак не ее символ и не идеолог. То есть дебаты с ним — это не сущностный спор с важным деятелем нынешнего режима о том, что происходит со страной и всеми нами, а интересный разговор о частностях с человеком, который хоть и в команде, но занят одним конкретным проектом и от других дистанцируется. Возможно, его все еще терпят в рамках какого-то давно заключенного соглашения, которое Путин до сих пор считает нужным исполнять. Поэтому для Навального эти дебаты — несомненный личный триумф и выход на новый уровень, чего не скажешь о Чубайсе, который просто еще раз подтвердил свой маргинальный статус в команде Путина.
Ну и самое главное. Формат, при котором обсуждать деятельность «Роснано» можно, а говорить об общей ситуации в стране, выходя за рамки теоретических дебатов на тему «есть в России государственный капитализм или его нет», нельзя, — изначально ущербен. Как бы Чубайс ни рядился в тогу экономического менеджера, ушедшего из политики, связь его и его корпорации со всей системой политической власти крепка и очевидна. Вступая на зыбкую почву, я бы привел такую аналогию для прошедших дебатов: это как если бы некий немецкий пацифист, живущий под надзором гестапо, дискутировал с Альбертом Шпеером о том, хороша новая германская архитектура или нет. Не касаясь других тем вроде расовых законов, концлагерей и прочего: «Неужели вы сами не понимаете, что этот помпезный стиль — убожество?» — «Художника каждый обидеть может, делаем что можем!» Честный вопрос к Анатолию Чубайсу — он один: не противно ли ему быть на одной стороне баррикад с теми, кто уничтожил все то, что он провозглашал и за что боролся в 1990-е, — с Рогозиным, Глазьевым, Ивановым, Патрушевым, с депутатами Федоровым, Мизулиной и Милоновым, в конце-то концов? Впрочем, вопрос этот риторический и ответ на него понятен.
